– Заплачу, сколь есть, какой разговор, а мало – так отработаю. Могу дров поколоть, огород вскопать, воды нанести, а то и евротический массаж по хребту провести. Одно только – душу свою бессмертную, извини, ни за что ни продам.
– Да нужна мне сто лет душа твоя голодранская, – ведьма отвечает, а сама все глазом своим сверлит (простипома коварная!). А заплатишь ты мне унижением своего мужского достоинства. А не согласен – двери знаешь где!
– Ну ладно, – Иван говорит, – ради научного познания согласен!
А сам думает: «Ладно, ладно, шалава маргинальная, если что – в долгу не останусь!»
Тут Ульянка из-за стола выходит, руки в боки и говорит:
– Ну, раздевайся друг-Иван.
Иван разделся.
– Теперь повернись к оконцу передом, а ко мне задом, и наклонись!
– С ума сбрендила лахудра проклятая! – взвился Иван.
– Уговор дороже денег, Ванюша, – ведьма отвечает.
Делать нечего, нагнулся Иван.
– А теперь Ванюша, друг сердечный, я тебя пальчиками пощекотать желаю, раздвинь ягодицы.
И только Иван-не-Иван сделал сие как ведьма засадила ему что-то внутрь, и зажгло внутри адским пламенем. То был большущий чилийский перец. От Иванова крика стекла в окошках полопались и стаи ворон в испуге взвились в небо с соседних деревьев и крыш, а проворная бесовка вскочила к дураку на закорки, сунула ему в зубы железные удила, накинула уздечку и поскакала на голом Иване не разбирая дороги, да еще плетью нахлестывает.
А в это время на дворе темнеть начало. Они неслись в ночи, и ведьма дико хохотала, хрипло выкрикивая страшные заклинания и ужасные древние имена прародителя зла. Постепенно, при скачке, Иван начал приходить в себя. Он увидел, что они несутся по каким-то лесным дебрям. Он с ужасом понял, куда они направляются! На Лысую гору! На сатанинский шабаш и там его, Ивана, принесут в жертву. И еще он понял, что надо немедля что-то делать, пока безвозвратно не погиб. К сожалению, Зло не нужно придумывать, оно гораздо ближе, чем нам кажется.
Сами собой стали вспоминаться слова молитвы и оберегов-заклятий, те, что в детстве учила Ивана бабушка. «Сгинь! Изыди! Рассыпься в прах, нечистая!», – закричал Иван, осеняя себя крестным знамением. Нечеловеческим усилием он схватил ведьму за руки и бросил через себя далеко вперед на торчащий из земли осиновый пенек с острым сломом. Ведьма упала с диким ревом на это случайное копье, пронизавшее ее плоть насквозь.