Пиши, как вы там живёте. Как мыслишь с сапогами и пальто? Напиши о своих намерениях в этом вопросе, чтоб мог помочь, чем могу.
С именем от меня возражений не будет. Если она – твоё дело, если он – за меня Федя скажет, а в общем, чтобы мама и папа не возражали. Хай так будет.
Пока всё, моя дорогушка. Желаю тебе всего наилучшего от всего сердца. Крепко любящий тебя Сашка.
Так возникла в их переписке тема имени будущего первенца. Потом она будет звучать ещё не раз. Несмотря на демонстративную уступку инициативы жене и её семье, отец всё же не остаётся в стороне. Видимо, и будущая мать не хочет, чтобы он устранился от столь важной проблемы, поэтому в следующем письме отец повторяет:
Ты меня, наверное, будешь пробирать за то, что тебе не сказал своего мнения об имени. Ну, поверь, ей-богу не знаю. На твоё усмотрение, у тебя для этого больше прав.
Напрасно он хотя бы намёком не высказал своего мнения, не предложил варианты, напрасно перепоручил такое ответственное дело брату жены. Дядя Федя был, безусловно, хороший человек, но, взявшись за дело, по молодости лет (ему не исполнилось ещё и 23-х) и по принадлежности к так называемой провинциальной интеллигенции (он работал учителем математики) решил, что мальчика надо назвать как-нибудь необычно, чтобы он выделялся среди сверстников.
Надо сказать, что в те годы в нашей стране было поветрие на иностранные имена. Сколько раз я встречал мужчин довоенной выделки, которые представлялись: Эрнст, Альберт, Генрих, Феликс, Артур, Роберт, Эдуард, Герман и т. п. Причём, подобного рода имена не обязательно давались в честь какого-нибудь выдающегося человека, а просто потому что – «красиво».
Итак, однажды дядя Федя возвращался откуда-то в поезде домой. В вагоне оказалась шумная компания студентов. Девушки то и дело тормошили добродушного увальня: «Адик, хочешь яблоко? Адик, куда ты поедешь на практику?» Дядя был сражён. «Если родится мальчик, назовём его Адиком, – решил он. – И девушки будут так же виться вокруг него».
Родился действительно мальчик, и все согласились с предложением дяди Феди. Но когда пришло время регистрировать ребёнка, понадобилось полное имя. По этому вопросу были сомнения: Аркадий, Вадим, Эдуард, Адольф? Конечно, выбрали самый неудачный вариант и накануне нападения Германии на Советский Союз меня назвали Адольфом.