В тот же день подразделение выполнило внеочередную смену дислокации. По району прежнего расположения лагеря армейская авиация нанесла бомбовый удар. Потерь нет.
2
Боливар завет оставил,
И Гевара всё исполнил…4
Каталина пела, расположившись на корме лодки. Одну руку она не снимала с поворотной рукояти подвесного мотора, другой держала автоматическую винтовку, положив её на колени, обтянутые выстиранным камуфляжем.
Мариана старалась подпеть, слабо шевеля губами. Её носилки, связанные из ветвей и пальмовых листьев, лежали поверх лодочных сидений. Большие тёмные глаза Марианы смотрели прямо перед собой; под плащ-накидкой, которой её заботливо укрыли, защищая от водяных брызг, проступали очертания согнутой на перевязи руки. Ночью у Марианы сильно поднялась температура, раненая бредила и металась, и наутро команданте Альфредо распорядился немедленно везти её в полевой госпиталь, расположенный выше по течению.
Хосе стоял на носу лодки и умело орудовал шестом.
Над заросшими обрывистыми берегами, плывущими навстречу, однородной массой слоисто-кучевых облаков хмурилось низкое серое небо.
Сельва, пампа, гор вершины.
Смерть иль свобода – вот судьбина…
Сильный голос Каталины смешивался с ровным жужжанием мотора и звонкими разноголосыми переливами течения реки. «Самбу Че» Виктора Хары, жестоко убитого военной диктатурой, она знала и любила с того самого времени, когда однажды – сотни веков назад и на другой планете – брат поставил ей эту песню. Практически с детства.
Их семья жила в Медельине, в благополучном и красивом районе города (знакомство с жителями городских трущоб пришло позже). Каталина помнит ровный асфальт улицы, идущей под уклон, арку в стене большого дома. Вход со двора, где прямо напротив балконов и окон растут высокие пальмы. Ступеньки на второй этаж, телефонный столик в маленькой прихожей, дальше – длинный полутёмный коридор. В комнате брата, между рядами книжных полок и микроскопом, отодвинутым на угол стола, со стены смотрит с прищуром через круглые очки Джон Леннон. Медленно перематывается «басфовская» плёнка, звенят первые гитарные аккорды. Затем вступает голос – и Каталина уносится в края дальних и опасных дорог. Дослушав до конца, она попросила поставить песню ещё раз. А потом ещё…
Вскоре разразился какой-то политический кризис, и брат тогда сказал, что для оппозиции, похоже, остался единственный путь донести свою точку зрения – вооружённая борьба. Он был старше Каталины на два года. Брат не стал, как собирался, ни биологом, ни этнографом; он погиб, случайно попав в одну из уличных перестрелок, устроенных мафией. Это была первая потеря – одна из самых тяжёлых и горьких потерь.