– Ух, – сказал фельдфебель, утирая мгновенно взмокший лоб, – здорово вы их! Еще бы секунда-другая – и врезались бы прямо в нас.
Маковецкий хлопал глазами: что случилось?
– Его высокоблагородие осколками зеркала в стаю кинул, – объяснил Алабин. – А вороны обожают все блестючее, вот они и ринулись вниз – ловить. А мы, стало быть, неминуемой смерти избежали.
– Именно поэтому на кораблях держат впередсмотрящего, чтобы предупреждал об опасности, – заметил Загорский. Он глянул на свою окровавленную ладонь, пошевелил пальцами и спросил у Алабина: – Семен Семенович, не найдется ли у вас бинта?
Разумеется, у хозяйственного фельдфебеля нашелся не только бинт, но и запас йода. Ладонь Загорского смазали йодом и забинтовали. Фельдфебель, накладывая повязку, был мрачен.
– Что вы, Семен Семенович, – удивился Нестор Васильевич, – пустяковая же царапина!
– Да царапина-то оно так, – хмуро пробормотал Алабин, – а вот зеркало… Не к добру зеркала бьются, особенно на высоте в три версты над землей.
Коллежский советник, однако, отвечал в том смысле, что если бы он не разбил зеркало и воронья стая пропорола им шар – вот это бы точно было не к добру – особенно на высоте в три версты над землей. Семен Семенович ведь наверняка верующий человек, православный… А верующие не должны обращать внимания на дурные приметы и прочие пустяки, ибо сказано в Писании, что души праведных в руце Божией и не коснется их мука.
После этих слов Алабин несколько приободрился.
– А и верно, – сказал он, – нечего на пустяки смотреть. А ладонь что – ладонь до свадьбы заживет. Вы ведь, ваше высокоблагородие, не женаты?
Нестор Васильевич несколько комически развел руками: не обеспокоился пока столь важным вопросом.
– И правильно, – кивнул Алабин, – и не надо торопиться. Жена, детки, это, конечно, радость, но и забота большая. Говорю как знающий человек.
Нестор Васильевич поглядел на Маковецкого: похоже, Гаврилу Романовича несколько вывело из себя это происшествие?
– Ну, что вы, – зардевшись, отвечал подпрапорщик, – это ведь наш эн дёвуар професьонэль[5]! Не говоря уже о том, что все воздухоплаватели, как известно, фаталисты.
Алабин неожиданно заинтересовался, что это за зверь такой – фаталист? Загорский объяснил, что это такой человек, который полагает, что от судьбы не уйдешь. Фельдфебель в ответ кивнул. Если всякий раз, вылетая, не знаешь, вернешься ли живым – будешь фаталистом, никуда не денешься. Тем более и предприятие у них такое, о котором до сего дня никто и помыслить не мог. Перелет до Китая на воздушном шаре – шутка ли? Тут только фаталист и решится. Или тот, кому очень деньги нужны.