– Отец Василий говорить отказывается, – объявил высоким гостям Алексей, тогда тринадцатилетний и, как все подростки, слегка нахальный. – Он принял обет молчания до завтрашнего вечера!
Сидеть в монастыре до завтрашнего вечера губернаторша, понятное дело, не могла. Так и уехала ни с чем.
Алексей невольно улыбнулся этому воспоминанию и открыл глаза. Утреннее солнце, проходя сквозь жалюзи, мягко касалось его лица. Нежно-голубые стены, белая дверь, множество блестящих медицинских аппаратов. Больница?
«Да, я же лежу в клинике после аварии», – вспомнил он недавний разговор.
Пошевелил пальцами на ногах. Получается! И на руках тоже. Значит, не парализован, а это уже счастье! Он попытался приподнять голову, но тотчас ощутил прилив дурноты.
– Вы проснулись? – спросил сбоку женский голос по-английски. – Можете говорить?
– Да, – тихо ответил Алексей.
Девушка в униформе медсестры склонилась над ним, аккуратно протёрла лоб салфеткой. Лицо её показалось Алексею знакомым: кажется, он несколько раз видел её в те короткие промежутки, когда приходил в себя. Красивое бронзово-смуглое лицо, тёмные волосы, огромные карие глаза. Наверное, она родом из Индии или Пакистана. Но это не та женщина, голос которой вызвал Алексея из беспамятства.
– Как чувствуете себя? – улыбаясь, спросила медсестра.
– Нормально. Только голова кружится, – ответил Алексей.
Он старался говорить твёрдо. И снова попытался приподнять затылок, но девушка удержала его:
– Не торопитесь! У вас была операция на головном мозге. Садиться пока нельзя. А кушать хотите?
– Не знаю, – растерянно ответил Алексей. – Тут так приятно пахло… кажется, яблочным пирогом…
Девушка рассмеялась. У неё были великолепные зубы – белые, идеально ровные.
– Это всё доктор Томпсон! Она услышала, как вы в бреду говорили о яблочном пироге. И попросила приготовить для вас вот это.
Медсестра показала Алексею высокий стакан, наполненный розоватой жидкостью. От стакана благоухало пирогом, только что вышедшим из монастырской печи.
– Что это? – спросил Алексей.
– Питательный коктейль с ароматом яблочного пирога и корицы, – улыбнулась медсестра. – Твёрдую пищу вам пока нельзя. А это пробудит в вас аппетит и жажду жизни.
Алексей улыбнулся.
– Когда-то я читал роман «Жажда жизни». Американского писателя, кажется.
– Попробуете? – лукаво улыбаясь, спросила медсестра, вставляя в стакан соломинку.