– Простите, можно вас отвлечь? – так как мужчина молча стоял, пришлось не только первой заговорить, но ещё к нему подходить.
– У вас пара минут, – посмотрев на часы, всё с той же кислой миной как бы сделал одолжение Жданов.
– Папу сегодня ночью арестовали, – сообщила я, так понимаю для Вадима Викторовича далеко не новость.
Мужчина совсем не удивился, а ещё возвёл к небу глаза, демонстрируя всем своим видом смертную скуку и мысль: «Так и знал, что об этом пойдёт речь».
– Да, я уже в курсе, – без какого-либо сожаления бросил мужчина и пристально с прищуром посмотрел. – Александра, а с чего вдруг на следующее утро после ареста отца, вы именно со мной решили обсудить эту тему?
– Вы можете помочь, – дрожащим от волнения голосом только и смогла произнести я, как тело подвело, на глаза навернулись слёзы, губы затряслись, а в горле образовался настолько необъятный ком, что даже сглотнуть не получается, ещё чуть-чуть и вопреки наставлениям адвоката, разревусь.
– Помочь?! – повторил мужчина, только не тихо и жалостливо как я, а с неприкрытым возмущением. – А вы случайно не забыли, что я пострадавший. Утверждать наверняка, конечно, преждевременно, но предположительно Сергей Витальевич, пользуясь служебным положением, выводил денежные средства со счетов моей фирмы и перегонял их на подставные компании.
– Он этого не делал. Клянусь чем угодно, папа ни за что на свете чужого бы не взял, – стоило только услышать обвинения в адрес отца, как и предобморочное состояние прошло, и голос прорезался.
Жданов ехидно ухмыльнулся.
– Ну раз он не виноват, тогда какие проблемы? Следствие разберётся, и его оправдают.
– Проблема в том, что адвокат, которого наняла, сказал, что папу домой под подписку о невыезде не отпустят, и он останется в следственном изоляторе. А у него сердце больное, он там не выдержит, понимаете?
– Александра, что я могу? Только разве что посочувствовать, – выдохнул мужчина и, напоминая, что время, отведённое мне, почти на исходе, посмотрел на дверь в здание.
– Вы многое можете. Если обратитесь в правоохранительные органы с письменным заявлением, что для вас ущерб незначителен, и что пока идёт следствие вы не против, если папу отпустят домой, тогда…
– А если ущерб ощутим, и я против освобождения?! – хлёстко оборвали меня на полуслове.