В комнату вошла Марико, держа поднос с тарелкой и чашкой. Видимо, морить голодом ее не собирались долго, только для профилактики. Кицунэ посмотрела на до сих пор не открытую книгу и недовольно нахмурила брови.
– Ты самоубийца?
Роксана ничего не ответила. На колкости не оставалось сил. Марико поставила жестяной поднос на стол и подошла к избитой девушке. Бесцеремонно подняла ее заляпанную рубашку, отрывая прилипшую к ранам ткань, и осмотрела спину. Пленница застонала и тяжело задышала.
– Выглядит паршиво. Сядь.
– Проваливай в ад!
– Очень остроумно говорить такое ёкаю. Тем более отправлять туда, где мы и так уже находимся. Я сказала, сядь. Иначе эти раны станут еще хуже.
В голове роились только самые неприличные слова, достойные лексикона портового грузчика. Но Роксана, сделав над собой усилие, подчинилась. Тем временем Марико достала из кармашка сумки алюминиевую баночку и открутила крышку. В нос ударил запах цветов, словно букет прямо под нос сунули. Роксана чихнула. Пожелания здоровья, естественно, не дождалась.
– Повернись.
– Почему решила помочь?
– Не обольщайся. Если ты загнешься, то все планы полетят к чертям под хвост. Мне это невыгодно. А в остальном мне плевать, сдохнешь ты или нет.
Когда кицунэ дотронулась до ран своими длинными пальцами, которые до этого окунула в густую мазь, по коже Роксаны пробежал холодок. Она втянула воздух через зубы и зажмурилась. Пальцы Марико порхали, едва касаясь. Кажется, она уже не раз лечила подобные раны. От этой мысли Роксане стало не по себе. Она вспомнила звериные следы от когтей на стене и бросила туда взгляд. Это же какой силой надо обладать, чтобы так повредить бетон… Борозды были глубокими и длинными.
Скорее всего, облегчение от мази имело временный эффект. Но по телу прекратили проноситься волны нестерпимого жара. Роксана смогла выдохнуть. В комнате дневная жара сменилась прохладой, пока еще вполне терпимой и такой благодатной для разгоряченной кожи.
– Это не вылечит раны, – сказала Марико, убирая руки и закрывая крышку. – Но поможет восстановлению. Не повезло же тебе попасть под адскую плетку.
– Почему ты работаешь на этого изверга?
Пленница опустила рубашку и устало посмотрела на свою надзирательницу.
– Ой, прости, забыла, когда мы успели стать подружками. Ах да, точно. Такого же не было.