И вслед за этим моя грудь округлялась.
Это было странно, но… Она увеличивалась. На один размер, на второй. Это было так непривычно, что даже возможно немножко больно.
– Аааай…
– Вот видишь, девочка. Ты становишься женщиной.
– Но как?
– Сожми его туже.
Я сделала, как он сказал. Моя ладошка в этот момент стала такой горячей, а мои щеки просто пылали красным. На глазах наворачивались слезы. Меня взрывало изнутри.
Джек опустил свою руку мне на холодные пухлые ляжки.
Грубые мужские руки впервые касались меня там и… И это было самое приятное, что я когда-либо ощущала.
Внезапно дверь скрипнула и мы со скоростью света одернули наши руки.
– Джек, Лиза, хотите что-нибудь перекусить?
Уверена – материнское сердце чувствовало то электричество, которым была наполнена вся моя комната. Я едва могла восстановить дыхание. Кажется я не дышала целую вечность и мне дико хотелось вдыхать полной грудью. Но я не могла спалиться.
Коленки дрожали и я машинально вставала на цыпочки.
– Нет, мам – привычно занудела я, давая ей понять, что она мешает.
Неужели у меня соперница?
Джек медленно оглядел мою маму с ног до головы ничего не говоря. В своей идеально выглаженной белой рубашке, тугим поясом разделяющим его спортивное тело на две части, широкими плечами и идеально уложенными волосами он был слишком хорош для репетитора.
А может быть и слишком хорош для меня. Он смотрел на нее как на женщину. И это дико бесило меня. Вот буквально только что я трогала его огромную мясистую штуковину, а сейчас он раздевает взглядом мою маму.
Но что самое обидное: она улыбается и подвиливает бедрами моему репетитору по математике.
– Хотите горячие бутерброды? Лиза их просто обожает! – моя мама залилась в неестественном смехе.
Она выглядит совсем не так, как обычно. Ее прическа и макияж намного более аккуратны, чем обычно. И я могу сразу же догадаться, что это из-за присутствия в нашем доме этого молодого агрессивного самца с треугольной спиной.
– Правда? А мне Лиза говорила она любит горячие сосиски.