– Умели раньше строить, на века, – совсем по-земному произнёс встретившийся нам по пути местный.
– Я бы сказала, на тысячелетия, – поправила его Киана.
– А какая разница? – пожал плечами местный, не видя особого различия в цифрах, превышающих срок его жизни.
У дверей ангара нам встретились уставшие замасленные ремонтники, видимо, только вернувшиеся с работы. От них пахло чем-то едким, а вид был такой, будто они искупались в мазутном озере. Они даже не заметили нас, таких чистеньких и непохожих на них, когда мы несмело пошагали в сторону ближайшего «комода». Подошли к самому свежему на вид. Камила проверила способность открыть его и кивнула.
– Готово. Здесь просто два режима – открыть и закрыть, никакого кода.
Откинулась короткая аппарель, по которой мы вошли внутрь. Кораблик, почуяв присутствие людей, услужливо осветил свои недра. Здесь было захламлено, как в старом тракторе, железками, ветошью и инструментом.
– Надо же, – удивился я. – Никогда бы не поверил, что такая штука может летать в космосе. Внутри здесь хуже, чем в моём автомобиле.
– Не надо судить об устройстве по уровню комфорта, – поучительно произнёс Трой. – Этот агрегат настоящий трудяга с огромным ресурсом и низким энергопотреблением. Выглядит он так же, как любой функциональный инструмент, без шика.
– Согласен. – Я не собирался спорить, ничего не зная о космической технике.
Трой сел за органы управления, похожие на джойстики под один пальчик. Над ним возникла голограмма, показывающая обстановку вокруг, будто он сидел в открытом пространстве корабля без стен. Трой двинул джойстиком и плавно направил его к стене. Прямо перед нами открылась ниша. Мы влетели в неё и остановились. За нами закрылся огромный люк, затем начался процесс откачки воздуха, продолжавшийся несколько секунд.
После того как в шлюзе образовался вакуум, открылся внешний люк и мы увидели панораму звёздного неба и лунной поверхности. Трой профессионально вылетел и направил «комод» вертикально вверх. Потом выровнял его параллельно земле и полетел с заметным ускорением. Мы наблюдали за голографической картинкой, и вот на ней из-за горизонта всплыла Земля. Её нельзя было спутать ни с одной планетой. Сердце сжалось душевным спазмом, и слёзы навернулись на глаза. Я взял руку Айрис в свою и крепко сжал. Только в этом миг я ощутил всю силу тоски по родине, которая копилась во мне. Мы летели домой.