Матвей посмеивается, читая эти строчки, потому что видит в них фальшь. Ярушевский – делец и дипломат. Побывав в новой России впервые, он возвращается ради долгой и путаной поездки к Японскому морю, а после неё запрашивает у Ельцина разрешение на освоение огромного участка на северо-востоке от Онежского озера, чуть ниже южного берега Онежской губы. Земля не слишком плодородная, болотистая и малозаселённая, и чем она приглянулась миллиардеру – на тот момент его капитал оценивался в 1,23 млрд. долларов – было неясно. Тогдашняя власть уступила землю в аренду на пятьдесят лет с частичным возмещением добытых ресурсов. И началась глобальная стройка, равной которой не было со времён БАМа.
>>>
На террасе солнечно, лёгкий ветерок шелестит газонной травой, вдалеке слышно, как бензопила вгрызается в дерево. Матвей попивает апельсиновый сок, мать курит и читает роман Пелевина «Четверо». Близится вечер, но сентябрь в этом году тёплый, будто лето не заканчивалось.
– Ма, а ты помнишь ту стройку в Архангельской области? – спрашивает Матвей.
Мать отвлекается от книги, переваривает вопрос и, нахмурившись, тоже спрашивает:
– Это ты про ту, которую этот ковбой недобитый устроил? В шляпе-то? Ну, помню.
– У тебя друзья там никакие не работали?
– Какой там, работали! Этот американец согнал китайцев миллиона два, а местные торгашили только. Твой папаша, кстати, туда влез и что-то там одно время даже курировал. Что конкретно – не знаю, не спрашивай.
Она допивает свой джин и собирается уйти, но говорит:
– У Виолетты день рождения на следующей неделе, она приглашает нас с тобой.
– Прикалываешься? – смеётся Матвей.
Мать, улыбнувшись, скрывается за скрипучими дверями мрачного кабинета, звонко печатает на клавиатуре, кому-то звонит, и когда разговор их переходит на повышенные тона, плотнее закрывает дверь.
>>>
В полночь Матвей слышит гравийный хруст от медленно подъезжающей машины.
Такси уезжает, оставив у калитки пассажира, долговязого оборванца с растрёпанными тёмными волосами. У этого человека потерянный вид, ему хочется скрыться, спрятаться, забиться под камень или улечься в сточную канаву. Помедлив, мужчина подходит к звонку, но Матвей, в одних трусах выбравшийся на лоджию, его останавливает:
– Ты кто такой, блин?!
– А ты кто такой?
– Слышь, мужик, ты охерел?! Вали отсюда пока я собак не спустил!