– Ну как же… он в Барселоне.
– Не ври мне, Мей! – Прозвучало грубо, хотя он не произнес, а скорее прошептал это.
Вновь возникшее молчание убедило Мануэля в том, что секретарь попалась и тянет время, отчаянно пытаясь найти способ выкрутиться.
– Я тебе не вру. С какой стати? – Голос Мей теперь звучал пронзительно, будто она вот-вот расплачется. Извинения, вопросы… Обычные хитрости, чтобы уйти от прямого ответа. – Альваро… Альваро в Барселоне, на встрече с руководством каталонской сети отелей.
Мануэль сжал телефон так сильно, что костяшки пальцев побелели, закрыл глаза и огромным усилием подавил желание швырнуть мобильник подальше, сломать или разбить его, лишь бы не слышать этой лжи, которая вливалась потоком с другого конца провода. Затем заговорил, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик:
– У меня только что были двое гвардейцев. Они сказали, что Альваро погиб в ДТП и его тело находится в морге Луго. Поэтому еще раз спрашиваю – ведь ты, черт побери, точно знаешь ответ на этот вопрос: где твой шеф? – Мануэль говорил тихо и отчетливо, чеканя каждый слог и пытаясь не давать волю гневу.
Голос секретаря превратился в завывания, и писателю едва удалось разобрать слова:
– Мануэль, мне так жаль…
Он дал отбой. Мей могла бы стать его третьим спасательным кругом, но и этот лопнул.
В зале ожидания больницы веяло печалью. Между двумя рядами пластиковых стульев, установленных друг напротив друга, остался только узкий проход. В спертом воздухе пахло немытыми телами, и это зловонное облако окутывало ожидающих людей с печатью страдания на лицах. В замешательстве Мануэль вернулся в коридор, но охранник за стойкой не сводил с него глаз, и писатель кивнул, давая понять, что будет находиться где положено. Он отказался от идеи пройти к единственному свободному месту: пришлось бы пробираться между коленей и ног сидящих, бормоча бесчисленные извинения и спотыкаясь о чужие конечности. Мануэль решил, что будет стоять, а чтобы не привлекать всеобщего внимания, прислонился к стене, поближе к выходу, в надежде на порцию свежего воздуха. Правда, платой за это был суровый взгляд охранника.
Луго встретил Мануэля серым небом, словно тягостная атмосфера зала ожидания распространилась на весь город. Пасмурная и прохладная погода – температура едва поднялась до двадцати градусов – разительно отличалась от знойных солнечных дней, ознаменовавших начало сентября в Мадриде. Как будто бы писатель оказался в романе, автор которого применил литературный прием, чтобы создать печальную и гнетущую атмосферу.