— Какое? — становится жутко интересно.
— А другим помочь. Чтоб Сила ему понадобилась. Вот, к примеру,
придавит кого-то деревом, лежит человек помирает. Вот тут-то и
может проснуться силушка богатырская, чтоб сдвинуть древо то да
выручить. В-общем, чтоб обычный человек не смог. Тут ведь как.
Народ нынче образованный пошёл. Возьмёт претендент да рычаг
использует, чтоб сдвинуть груз, и не нужна ему Сила... Хотя и себе
помочь — тоже может выйти, если самого будущего богатыря придавило.
Но только если душа у него чистая.
— Погоди, баб. Что-то я запутался. Ведь Илья Муромец тридцать
лет на печи лежал, а потом всего лишь до колодца сползал. Где ж тут
помощь и подвиг?
— Ну не факт, что всё так и было. Ну да даже если так, то он
ведь к колодцу-то зачем полз?
— За водой, — пожимаю плечами.
— А почему?
— Дать волхву напиться. Типа он сам не мог?
— Может и не мог, внучек. Кто его знает? Только скажи мне,
подвиг ли сие для парализованного человека?
— Ох... Ты ж... А ведь и верно, Ба. Так значит, нужно найти
кандидата и заставить превозмочь себя, — осенило меня.
— Тоже вариант... Вот только есть проблемка...
— Какая? Не знаешь, как найти? Ну, должны же быть признаки, —
недоумеваю.
— А как же, есть. Силушкой такой человек не обижен, вот как
ты.
— Так может я и есть богатырь? — радостно потираю руки.
— Ага. Сейчас быстренько подвиг совершишь, и все проблемы
решены. Так что ли? — ехидно так улыбается бабуля.
— А что? Ну, сама же сказала, — обижаюсь, надув губы.
— Что сказала? Что как ты? Ну и что? Не было у нас в роду
богатырей, не-бы-ло!!! — ещё и пальцем по лбу мне постучала.
— Так, — прищуриваюсь, — ты, Ба, не заливай. Может, и не было.
Вот только с чего бы это, стоит чуток разозлиться и я людей
штабелями кладу? А?
— Охо-хох... Вот в том то и дело, витязи были да ведьмы, волхвы
да друиды. Да вот ещё моя пра-пра-пра... — тут бабуля задумалась и
стала загибать пальцы, беззвучно шевеля губами. Мы всей честной
компанией в недоумении уставились на неё.
— Баб, да какая разница сколько раз пра... бабка?
— Хм... — морщит лоб, — а и действительно! Без разницы, — и
вздохнув, продолжила: — Давно это было, очень давно. Пленили воины
славные, — переходит на этакий сказительский тон, — воина могучего,
сражавшегося неистово и многих побившего. Не было с ним сладу, впал
он в ярость свою необузданную. Щит грызёт, пеной брызжет, а изранен
весь, но не падает. И тут вышел вперёд сотник войска княжеского —
сильно могучий витязь Светлен свет Мстиславович...