— Хорошо. Вот только, — Тома тряхнула волосами, — Тима добрый.
Никого он не убьёт.
— Да? А ещё он совсем не злопамятный. Ладно, если просто морду
набьёт. Подлечим. Убить, конечно, не убьёт. А если проклянёт?
Импотенцию устроит? Для некоторых сие не многим лучше смерти. Тут
мало кто помочь сможет. Мастер Проклятий в гневе — это жуть.
— Что? — глаза девушки расширились от удивления и, отстранившись
от приёмной матери, сев на колени, прикрыла рот ладошкой.
— Да уж пару лет как, — поняв невысказанный вопрос, приступила к
рассказу Мария Ивановна. — Может помнишь, парнишка у нас был, лет
двенадцати, с раком желудка, на последней стадии? — заметив
утвердительный кивок и дождавшись, пока Тома пересядет на диван,
продолжила: — Жить ему оставалось совсем ничего. Пару месяцев от
силы. Вот и привели ко мне. Так жалко было мальчонку, но пораньше
бы. Может и смогла бы помочь, а тут руки опускаться начали. И тут
как раз Тимоха приехал с очередным визитом. И как водится,
завалился прямо в кабинет. Слово за слово, решила хоть пользу
извлечь, показать внуку, как страшно всё это выглядит. А ты же сама
знаешь Тимку. Добрый он, жуть… Если не злить, — усмехается. — Ну и
давай тоже пытаться лечить. Да что уж там, — огорчённый взмах
рукой, — хуже всё равно не сделал бы. А так хоть боль унял. Тут он
мастер, — бабка довольно улыбнулась. И подмигнула девушке: —
Всё-таки порода!
— Это да… — Тома с серьёзной мордашкой закивала в такт
словам.
— Ну так вот, возился, возился, а толку нет. Парнишка опять
стонет. Вот Тимоха как психанёт, как рявкнет: «Будь ты проклята,
гниль поганая». Я сперва решила, что он мальчонку проклял, а потом
смотрю, у него глаза по пять копеек — сам ошалел от того, что
сделал. Ну а потом… — женщина зацокала языком, и довольно улыбаясь,
посмотрела на нетерпеливо ёрзающую девушку.
— Ну, ну, что потом? — Томе явно не терпелось узнать, что же
произошло дальше.
— А ничего. Он рак проклял, понимаешь? Рак! И спокойно так вынул
всё, что было, до последней клеточки и метастазы. Ну, почти. Всё
это превратилось в обычную чёрную жижу которую он и вычерпал
руками. Потом встал, помыл руки и на подгибающихся ногах ушёл.
Правда спросил, смогу ли я остатки убрать. Ну да ничего сложного.
Покатала яичком по животу да вытянула остатки гнили. Вот так-то,
дочка. Ну и кто он после этого?