Тор организовал тайное общество и стал проповедовать учение, получившее название торизм.
Все должны быть равны, говорилось в учении, потому что все спустились в мир с одних и тех же деревьев. Вроде бы звучит логично… По наблюдению. Только деревья в лесу были разные. Как и спускавшиеся.
Вот на эти нюансы Тор не посмотрел, просто буянил, разжигая у таких же, как он, бездельников классовую ненависть. Обманом и щедрыми обещаниями он смог собрать немало последователей – ну, любителей-то прибрать себе чужое добро, рук не ломая в трудах, везде было навалом. Призывал, что было мне очень знакомо по земной истории, к свержению для начала только одного класса, правящего. Поэтому его опорой стали миллионы представителей трех остальных классов. Главной целью тористских вождей являлась личная власть, собственное возвышение, как бывает всегда. Народ в таких случаях становится абстрактным понятием. И имеет одно лицо, как товарищ Народ, и единственное число, а если и называется еще как-нибудь, то название это звучит не особо убедительно, потому что те, кто его так называет, университетов, как правило, не заканчивали, сразу, родившись, пошли работать по выравниванию, по революции, по мятежу. А товарищ Народ… Это ж картина маслом. Его заводят, как двигатель, с его помощью что-нибудь рубят, а когда нарубят столько, сколько нужно карману, чтобы он хотя и трещал, но еще не рвался, двигатель заглушают.
И вот этот вепайянский двигатель под предводительством кучки своих лицемерных вождей в конце концов вверг эту культурную страну в пучину кровавой революции и был зачехлен. По определению.
Победившие решили полностью избавиться от образованных людей, чтобы никто не сумел объявить двигателю его истинную ценность, рассказать, как его использовали. Двигатель ценен, лишь пока лупит. Когда ты с ним в руках побеждаешь, тебе самому места мало, куда уж других счастливить… ни времени, ни охоты нет.
Своих противников из других классов они заставили подчиниться или уничтожили; этот список открыла семья низверженного джонга. Тористы смогли уничтожить большую часть интеллектуального класса и многих представителей торгового сословия. Казалось бы, теперь-то и должно было наступить царство свободы – ведь ни хозяев, ни налогов, ни законов больше не осталось, то есть объясняться с народом стало некому, а сам Тор много разговаривать не любил. Единственное, что он сказал, отмечая победу, что кому-то придется взять на себя управление страной, встать к рулю. Лидеры тористов уже давно были готовы рулить. И вот на смену толковому руководству представителей образованных классов пришел этот урка, алчный бездельник, не умевший даже правильно говорить, и привел с собой больших теоретиков в деле свободы разного профиля, которые тут же и взялись руководить остальными на местах.