– Не знаю, как быть с мамой.
Лула курила свою «Мо», сидя на краю ванны, а Сейлор брился перед зеркалом у раковины.
– А что ты можешь сделать? – произнес Сейлор. – Она была твоей мамой двадцать лет, и меняться ей поздно. Ты же понимаешь, в ее годы люди редко меняются.
Лула смотрела на затылок Сейлора, любуясь его каштановыми кудрями.
– Милый, – сказала она. – Я очень рада, что твои волосы отрастают после тюрьмы. Теперь будет во что вцепляться, когда мы занимаемся любовью.
Сейлор рассмеялся:
– Когда мне было двенадцать, я знал одну девчонку года на два-три постарше меня. Банни Суит ее звали, мы жили по соседству. Так вот эта Банни любила старую пластинку Бадди Нокса «Party Doll» и постоянно напевала эту песенку, особенно фразу: «Запущу пальцы в твои власы». Он почему-то так пел – не «волосы», а «власы». И вот как-то раз Банни с двумя своими подружками подошли ко мне и спросили, могут ли они запустить пальцы в мои «власы», как в песне. Им нравилось, что они такие длинные и волнистые. А девчонки они были, что называется, оторви да брось. Шлялись по округе с местными придурками, парнями намного старше их. Знаешь, они были ужасно сексуальные. Ну так я и сказал им – валяйте. Они окружили меня, Банни запустила свои длинные красные ногти в мою шевелюру, и ее подружки тоже.
– И что они сказали?
– Да что-то вроде: «О малыш, они такие мягкие!» Я помню пятна от никотина на их пальцах, их руки пахли духами «Воды Флориды» и сигаретами. Я думал об их руках, как они дрочат своих парней, как помогают им засовывать члены в свои пипки. Нелегко мне пришлось. Когда они закончили, они обнюхали пальцы, а потом вытерли о юбки. Меня это жутко возбудило.
– А больше у тебя ничего с ними не было? – спросила Лула. Она стряхнула пепел с сигареты в ванну.
– Нет, с этими шалавами ничего, – ответил Сейлор. – А потом я с приятелем пошел на вечеринку в дом одной девчонки, с которой я не был знаком. Мы играли в бутылочку, и я удрал в другую комнату с очень даже порядочной на вид девочкой, хорошенькой маленькой блондинкой в голубом клетчатом платье. Мы собирались просто разок поцеловаться и вернуться обратно, но все вышло совсем по-другому. У нее были такие сладкие ярко-красные губы, мы увлеклись, забыв про время, и вовсю орудовали языками.