Она не была классически красивой или гламурной. Она красила свои светло-каштановые волосы в белокурый цвет и подкрашивала корни только тогда, когда они немного отрастали. Он часто задавался вопросом, красит ли она волосы, чтобы не быть похожей на свою мать-преступницу. Руби почти не делала макияж и скромно одевалась. Она была гордой и дерзкой, и упрямой – это качество она, несомненно, унаследовала от своей бабушки.
Но Лукас тоже умел упрямиться. И в данном вопросе он не собирался ей уступать.
– Не хочу тебя разочаровывать, но пока я владелец Ротвелл-Парка, здесь не будет свадеб. Ты меня понимаешь?
– Я понимаю, почему ты хочешь уединиться. Я поступила бы точно так же на твоем месте. Но мне так нужна эта свадьба.
Он услышал, как она ставит чашки и блюдца на поднос. Ее движения были методичными, но в них чувствовалось разочарование.
– Что я скажу своим подругам? – Она говорила так, словно спрашивала себя, а не его. – Я не могу их подвести. Я обещала.
Чайные ложки звякнули о блюдца, и она протяжно вздохнула. Лукас понимал, что такое нарушенные обещания. Его родители часто давали обещания друг другу и ему, и все их нарушали.
– Прости, Руби, но тебе не следовало давать обещание, пока ты не удостоверилась, что сможешь его выполнить.
– Но тебе надо просто согласиться, и я смогу его выполнить. Ты стоишь на пути к моему успеху. И я знаю, ты делаешь это только из-за…
Она вдохнула, словно решила не заканчивать свое заявление.
– Из-за?..
Посуда на подносе загремела, когда она взяла его со стола.
– Из-за того, что произошло много лет назад.
– Ничего не произошло. – Лукас был в этом абсолютно уверен.
Да, он был немного жесток, говоря ей, как неадекватно она себя ведет, но семилетняя разница в их возрасте казалась непреодолимой пропастью.
– Полагаю, мне надо поблагодарить тебя за то, что ты не воспользовался мной.
– Наверное, мне следует извиниться за то, что я был с тобой немного резок.
Наступила тишина.
Руби вдохнула, выдохнула и, заикаясь, произнесла:
– Я не сдамся, ты же знаешь.
В его голосе появилась стальная решимость:
– Я тоже.
Он чувствовал ее взгляд. Он видел смутные очертания ее неподвижно стоящей фигуры с подносом в руках. Ему хотелось увидеть ее лицо, сверкающие карие глаза и губы. Но одно желание не вернет ему зрение. Это сделает только время.