Руби снова подошла к нему вплотную и коснулась рукой его подбородка, покрытого щетиной. Лукас вздрогнул, словно ее прикосновение обожгло его, но не попятился. Она снова дотронулась до его лица, потом убрала руку и попыталась не обращать внимания на волнение и покалывание пальцев.
– Если ты не собираешься отращивать бороду, тебе надо побриться. Я могу отвезти тебя к парикмахеру, если хочешь.
– Я никуда не поеду.
– Может, вызвать его на дом?
– Нет. – Он взял солнцезащитные очки с прикроватной тумбочки, надел их и повернулся к Руби. Выражение его лица стало каменным. – А ты сама не хочешь меня побрить?
Щеки Руби снова залил румянец.
– Не представляю, чтобы ты разрешил мне подойти к тебе с бритвой. Кто знает, что может случиться?
Уголок его рта приподнялся в усмешке.
– Это точно.
От его язвительного тона по ее спине пробежала дрожь, и Руби повернулась к двери, прежде чем ей снова захотелось прикоснуться к Лукасу. Что с ней происходит? Разве у нее не осталось гордости, особенно после его оскорбления много лет назад? Ей нужно взять себя в руки. Меньше всего ей сейчас надо сильнее увлекаться мужчиной, который никогда не заинтересуется кем-то вроде нее.
Через несколько минут они сидели в столовой. Руби положила Лукасу запеканку и налила вина в его бокал.
– Приятного аппетита!
Лукас наклонился и понюхал пар, поднимающийся над его тарелкой.
– М-м-м, вкусно пахнет. – Его пальцы быстро нащупали столовые приборы. Он склонил голову набок, словно почувствовав, что Руби наблюдает за ним. – Что-то не так?
Она положила салфетку на колени и взяла столовые приборы.
– Наверное, трудно научиться есть, когда ничего не видишь.
– Я привыкаю к этому. – Он нахмурился. – Пару недель мне помогал очень хороший эрготерапевт.
– Должно быть, он здорово тебе помог.
– Она мать троих взрослых детей, и она безжалостна. – Он грустно усмехнулся. – Я сказал ей, что она сделала бы блестящую карьеру сержанта-инструктора.
– Ты непростой пациент.
Лукас посерьезнел и стал двигать еду по тарелке, задумчиво нахмурившись.
– Да.
– Почему ты вернулся сюда? – спросила Руби. – В последнее время ты здесь почти не бываешь. У меня сложилось впечатление, что тебе тут не нравится.
Он отложил вилку и взял бокал с вином.
– Здесь уединенное место. Пресса была бы в восторге, узнав о моем состоянии. Кроме того, тут я умею ориентироваться. Я все детство искал различные укрытия, чтобы спрятаться от родительских ссор. – Он отпил вина и поставил бокал на стол. – Я не считаю это жилище домом. Оно больше напоминало зону боевых действий.