А как это смотрелось в закатных лучах солнца – словами вообще не описать.
Можно просто попискивать от удовольствия и течь… течь… течь…
Он был ко мне спиной и, судя по наушникам, еще и музыку какую-то слушал, поэтому не видел и не слышал меня, но как же красиво и невероятно грациозно он двигался.
Не знаю, сколько я стояла вот так вот и смотрела на мужчину моей мечты, но, услышав какой-то щелчок, словно где-то что-то упало, рванула бежать обратно в свою комнату, ибо Миша тоже умудрился услышать этот самый щелчок, а может, это просто закончилась его божественная зарядка, но мне было уже всё равно. Мозг сработал на опережение, и я вернулась обратно.
Сумку пришлось задвинуть под кровать и рвануть под душ, ибо мои трусики промокли окончательно, а мозг надо было срочно остудить, потому что он превратился в кисель. Розовый. Ужасный розовый кисель!
Замерзнув под холодными струями воды, я смогла-таки прийти в себя и затем, уже переодевшись в новую одежду, совершить попытку номер три.
Правда, она опять не удалась, ибо все пространство рядом с бассейном заполонила охрана, которая о чем-то болтала с моими братьями.
– И что вам там всем понадобилось? – зло процедила я, возвращаясь обратно в свою комнату.
Печально вздохнув, я поняла, что стоит заняться своим очередным заказом, чтобы хоть так успокоить нервы.
Вязание всегда помогало мне успокоиться и думать лишь о том, как считать петли.
Достав из сумки пряжу, я расположилась в удобном кресле, попросила Авдотью включить огромную ТВ-панель, врубила канал про животных и постаралась сосредоточиться на том, как лев разрывает на части несчастную газель, и на счете петель.
Дзен уже почти пришел ко мне, если бы кое-кто не забурился внаглую в мою комнату.
А это был Миша.
Он даже не постучался и просто вошел с террасы. А если бы я мастурбировала?
– Лера, ты что делаешь? – недоуменно посмотрел он на меня.
– Разве не видно? – Я подняла повыше спицы с начатой полочкой от кардигана и помахала ей в воздухе.
– Серьезно? Ты вяжешь? – переспросил он, продолжая на меня смотреть так, будто я сделала что-то из ряда вон выходящее.
– Ты чего приперся? Это моя комната? – недовольно пробурчала я, чувствуя, что всё умиротворение испаряется, а внизу живота вновь начинают порхать бабочки.
Только ощущения эти мне вообще ни фига не понравились. Потому что на этот раз мне показалось, что у бабочек крылышки стали как минимум из заточенных лезвий.