Во что она превратила себя теперь? В жалкое замученное существо, большинство переживаний которого родилось исключительно в ее голове и не имеет фактического подтверждения.
Однако для нее они реальны.
Реальна ее любовь к коллеге Шестопалову, реально наличие соперницы Амалии, реально противостояние всего мира ее счастью.
Вот еще одно подтверждение истины, с которой доктор встречается каждый день. Любовь слепа, глупа и зла. В лучшем случае она доводит до блаженного помутнения рассудка, в худшем – до скрытой депрессии.
Вдоволь насмотревшись на чужие муки, Сватко была довольна, что до сегодняшнего дня ей удавалось обходить стороной воспеваемое поэтами чувство, а если оно изредка подбиралось к околице ее сердца, она безжалостным ударом здорового цинизма убивала его наповал.
При этом, как лекарь людских душ, не забывала – к ней идут не для того, чтобы искоренять любовь, а чтобы ее найти и укрепить.
Приходилось прилагать дьявольские усилия и не жалеть сил, времени и здоровья, чтобы несбыточные романтические желания пациентов обратить в свершившийся факт.
Римма Эдуардовна терпеливо ждала, когда иссякнут первые бурные потоки слез Захаровой, и она будет в состоянии вести связное повествование и поддерживать диалог.
– Дорогая Виалета Сергеевна, – начала она после того, как девушка достала из сумочки зеркальце, посмотрелась в него и скривила недовольную гримаску от вида припухшего лица. – Я не поняла из твоих объяснений ни слова.
Захарова шумно закинула зеркальце в сумочку и опять начала всхлипывать.
На немом экране телевизора высветился результат окончания матча. Два-два. Римма Эдуардовна под столом задергала ногой, но новый наплыв раздражения никак не отразился на ее лице.
– Давай-ка я попрошу Ирину Викторовну принести тебе чаю, – тоном терпеливой нянюшки проговорила она. – Затем ты откинешься на диване, закроешь глаза, послушаешь через наушники минут десять приятную музыку, а потом мы побеседуем.
Доктор скосила глаза на телевизор, благо за темно-дымчатыми стеклами ее очков проследить за взглядом не представлялось возможным.
На экране уже били серию пенальти. Новый счет на табло ясно давал понять – не видать россиянам чемпионата, как японцам – Курил, если они пропустят последний мяч.
Римма Эдуардовна на мгновение застыла, точно восковая фигура.