До меня доходит, что нет понятия «хорошо» и «плохо». Я одна, мне плохо, но ему хорошо, потому что он встретит ту, ради которой совершит поступок, которого не дождалась я. Мое плохо сейчас – это хорошо, это напоминание о том, что я живая и чувствующая. Мое плохо сейчас – это хорошо, потому что в прошлый раз мне понадобилось 7 лет, чтобы до меня дошло, что не будет ни договоренностей, ни поступков. Сейчас я справилась за несколько дней. Я взрослею.
Прогулка подходит к концу, пора идти домой. Я встаю с качелей, собираю детей. Дочь идет домой, обреченно тащит свою лопатку. Кавалер стоит у ограды, провожая дочь взглядом. В принципе и лопатка была пластиковая, да и била любимая не сильно…не он первый, не он последний, получивший от возлюбленной. Но он не подошел, а она ушла.
Я люблю фильмы и книги о спорте, о преодолении себя. Мне очень близок сюжет, когда человек, несмотря на все превратности судьбы, живет и борется за свою мечту, добивается ее. Наверное, это потому, что я сама по натуре – боец. Я не привыкла пасовать перед трудностями. Если бы это был фильм обо мне, я бы выбрала бокс.
Я не жалею о сложных моментах моей жизни. Через них я научилась состраданию. Я не осуждаю людей за их жизнь, я понимаю, что иначе они не могли. Иногда лучшая поддержка – это просто выслушать, без фраз типа «самадуравиновата». Поэтому я бы и выбрала бокс, потому что на ринге ты всегда один. Лишь ты и твой противник, и сила твоего удара, твоего характера, твоей выносливости.
Сильный характер не достается от природы, он закаляется. Ты встаешь после каждого падения, после очередного удара, криво усмехаешься и говоришь: «Да я только начал». Потом идешь в свой угол к тренеру, который уже знает, что просить тебя сдаться бесполезно. Мой «тренер» со мной уже достаточно давно, чтобы в очередной раз «подлатав» меня, снова выпустить на ринг. Она уже знает, что смирение – не мой конёк.
Но есть противники, против которых нет приемов. Я всегда поднималась, потому что верила. Я верила в свою силу духа, в свой характер, в свою удачу, во всё то, что у меня есть и, казалось, не отнимет никто. В самые тёмные времена моей жизни, будь то смерть близкого, или когда мой ребенок был в реанимации, или в момент развода, я верила, что ночь пройдет, и в мою жизнь вернется свет. Я собиралась и делала, что должно – я держала удар.