Дня три после того случая с книгой Ивен казалась Герде излишне рассеянной и взволнованной. Один раз она даже пропустила историю демонов. Герда делала попытки узнать, в чем дело, но та лишь улыбалась и переводила тему. И Герда решила просто проводить больше времени с подругой, пока не изменится ситуация, или пока не узнает причину подозрительного поведения. Ивен и сегодня не могла сосредоточиться, так что Гердина помощь оказалась как никогда кстати. Хотя Скарлет не придала особого внимания маневрам Ивен.
Группа стояла на траве посреди шестов. Кто-то лежал или сидел, многие тяжело дышали. Когда все завершили комбинации, а это было последним упражнением, учитель обратилась к сирене, выделявшейся среди других учениц. Та стояла спиной в облегающей светлой прозрачной рубашке и черных штанах, обтягивающих весьма привлекательные формы ног.
– Берта, прекрасно! – улыбнулась Скарлет. – Я не смотрела, кто из вас с Гердой был точно первой, но на предпоследнем круге была ты!
Берта сжала скулы и резко собрала свои бордовые крылья, тряхнув ими: после звонкого хлопка едва можно было увидеть быстро растаявшую золотую пыль за ее спиной и над ушами.
– ВАШИ похвалы – пустой звук, – отрезала она.
Берта, пренебрежительно опустив веки, отвернулась к кудрявой сирене с черными крыльями, стоявшей рядом. Скарлет смутилась и, краснея, увела взгляд в сторону.
Берта с парочкой своих подруг были старше остальных в этой группе. Она всегда одевалась вызывающе откровенно, что было принято обычно у сирен, служащих демонам. Для них считалось, что приличная сирена не только сохранит жизнь, но и радует глаз на досуге. И не только глаз… Берта считала себя «приличной сиреной» как никто более. Свои исчерна-рыжие волосы под цвет темным глазам она собирала в пучок лишь для оттачивания мастерства в воздухе. И для нее ценнее волос все-таки была фигура, богатая женственными формами и весьма привлекательно сочетающаяся с высоким ростом. Берта не упускала случая ее продемонстрировать. И, к слову, летала она действительно прекрасно.
Герда не слышала их неприятного диалога, но случайно встретила ее презирающий взгляд на себе. Та считала Герду соперницей и одновременно недостойной соревноваться с собой. Герда же ясно чувствовала острия зависти со стороны Берты, ведь та была старше, а ее так и не отправили в Асвильон.