– Ты намекаешь, что их имаго в один прекрасный момент исчезли, они больше не смогли размножаться и вымерли? – догадался Бретт.
– Не в один момент, конечно. Этот процесс скорее всего растянулся на века. А почему бы нет? Друг мой, мы ведь чертовски мало знаем об имаго. Имеется ли у них этническое и расовое деление? Насколько они антропологически и культурологически однородны? Как протекает их эволюция? Если считать, что вначале меняемся мы, а уж затем вслед за нами эволюционируют имаго, то это, конечно, польстит нашему самолюбию, но так ли оно на самом деле или же всё с точностью наоборот? Вначале эволюционируют имаго, а уж потом вдогонку за ними эволюционирует и меняется человечество, а те, кто измениться не успел, становятся «тупиковыми ветвями» и вымирают. Ведь их имаго стали другими и начали поддерживать размножение новых людей.
Эту схему можно считать справедливой не только для биологической эволюции, но также для социальной и техногенной. Вспомни наш разговор о том, что осёдлый образ жизни, земледелие и животноводство вероятно возникли у людей не совсем естественным путём. Глобальные эволюционные подвижки – социокультурные и материально-технические – могли сперва произойти в обществе имаго, а наша неолитическая революция и прочие исторические вехи – это, так сказать, их эхо, отразившееся в наш мир. У человека каменного века или любой другой эпохи не остаётся другого выбора, кроме как откликнуться на это эхо и осуществить соответствующие преобразования своей жизнедеятельности, даже если они оборачиваются ему во вред.
Я прекрасно понимаю, друг мой, что сказанное невозможно ни доказать, ни опровергнуть, но уж чертовски логично всё звучит и чертовски хорошо всё объясняет.
– На самом деле не всё, – возразил Бретт, у которого только что родилась альтернативная интерпретация. – Знаю, я сам выдвигал бездоказательную гипотезу о наличии имаго у всех живых существ, но при этом я в неё всерьёз не верил, а теперь и вовсе не верю. Я полагаю, что ни у кого, кроме нас, нет имаго. Даже если курица или собака получат «травму прозрения», они не увидят никаких ночных монстров. Если б это было не так, имаго других существ по ночам тоже пожирали бы этих существ. Разве пропадают по ночам внезапно лошади в табунах, сторожевые псы, бездомные кошки, вороны или помойные голуби? Нет, к ним почему-то не приходят имаго потрапезничать. Разве дронты, мамонты, стеллеровы коровы и новозеландские моа исчезли с лица земли, потому что их имаго перестали участвовать в их размножении? Нет, их полностью истребил человек, а ещё сумчатого волка в Австралии, гигантского ленивца в Южной Америке, бизонов и множество других животных.