Он словно мои мысли услышал. Винтовка дёрнулась и теперь смотрела на меня, как и хозяин похоже?
Не так быстро, друг!
Я решил не менять тактику, прыгнул к нему за спину, быстрое движение ножом, но в последнюю секунду, монгол, дернулся вперёд, одновременно разворачиваясь. Нож, лишь чиркнул по немытой шее, оставив бордовую царапину. Но мне уже было не до разбора ошибок, за спиной хрустнуло и возникло неприятное, свербящее затылок чувство. Повернувшись наполовину, я успел заметить, летящий в лицо приклад. Разжимаю левую руку, прыжок на исходную.
ТАДАХ…
В кустах захлопали крылья, и довольно крупная птица, устремилась в небо.
– Суукаа… – услышал я, через несколько секунд.
– Не ори урод! – судя по страдальческому голосу второго, граната зацепила обоих.
– Жила! Он меня достал…кишки горят!
– Да заткнись, ты! Итак, нашумели!
Второй кстати, вовсе не шептал, кричал не хуже напарника. Контузия, или шок!
– ААА м…я! – раненный голосил на всю округу.
Что-то приглушённо бухнуло, однозначно выстрел. Я присел под дерево, озираясь глазами и даром, но ничего не просвистело и не выбило кору из дерева, лишь раненный перестал вопить.
Радикально, однако! Просто взял и завалил своего…
Уррх…
Но поздно, хищник уже тут!
Захрустело, затоптало и заголосило, сразу в несколько глоток. Автоматная очередь, ещё одна, а затем, вопль, полный отчаянья и боли.
«Заражённых слишком много, похоже на стаю», – подумал я, прислушиваясь к хрусту раздираемой плоти.
Плохо, в мои планы, входило пообщаться с крестником, иначе зачем сохранять ему жизнь?
Урр…
В нескольких метрах, между деревьями, проскользнул матёрый бегун, затем ещё двое и похоже, они были не последними. Затрещали ветки с другой стороны.
Становится многолюдно! Извини Апостол, или Крестоносец, если тебя не сожрут, то поговорим потом. Я почему-то был уверен, что он не отстанет.
***
– Ай-я-яй, брат Крестоносец! Работаешь на два фронта!?
Возникшая из ниоткуда фигура в балахоне, источала ауру безразличия. Иммунный, глядя на неё, перестаёт испытывать негативные эмоции, а заражённые, не видят в ней источник пищи и не воспринимают, как конкурента. Проще говоря, владелец этого редчайшего пассивного дара, чувствует себя вольготно в любом обществе. Отец Дионисий, коим не переставал считать себя Крестоносец, знал человека в балахоне, с первого дня пребывания в этом проклятом мире. Брат Сервий, был его крёстным.