Исповедь коралловой женщины - страница 2
Тот человек, который любит своё детство, вспоминает о нём. Но, кроме моей мамы, любовь моя, оказывается, никому не была нужна. Моя милая, добрая мама! Я хотела назвать эту книгу «Три расплющенных тополя». Через наши две комнаты в Хамовниках, на Плющихе, прошли жизни трёх интереснейших мужчин, и это всё кратковременные подарки Жизни одной скромной, умной, трудолюбивой, с улыбкой Моны Лизы и умнейшими глазами Женщине. Для Вити она была Богиней, для Вани – военной подругой, для Володи – служительницей таланта. Ни с одним не разводилась, всех через пару лет отнимала жизнь.
Мама в юности
Мама во дворе нашего дома
Мама знала четыре языка. В переписке с Витей встречаются слова на французском и на немецком. Когда она говорила, – ни одного слова-паразита. Какой стиль писем Вити – писатель, поэт! Я не произношу ни «э», ни «мэ», ни «так сказать», ни «короче говоря». Ну, так и говорите без «короче».
На конкурсе талантов певица Диана Арбенина свои эмоции выражает так: «Ты – супер!», «Круто!». У певицы Ёлки: «мурашки по коже бегут». Заслуженный тренер Татьяна Тарасова: «хайпанули, молодцы». Вы что, хотите на их уровень культуры скатиться? Мы даже слов таких не знали. Нашла запись мамы, как образец её почерка наклон влево. А мысль была из книги Антонины Коптяевой. «Товарищ Анна»: «Это нам только кажется, что мы с ума сойдём, а приходит горе, и всё переносишь… И также ешь, и спишь также, только остаётся в душе провал, пустота, в которую боишься потом заглянуть, как в заброшенную колоду». Это и моя мысль.
Вы думаете, что всё, что я написала о маме, о бабушке, об отчиме, о первом мамином муже, мне рассказывали? Нет, я всё добыла из писем, записных книжечек, дневников, записочек и архивных документов. Начал всё это дело, заразил меня Марик Бриллиант – сын тёти Ани (в девичестве Данциг). Начал он с 3-х страничной книжки «Из глубины времён». Его мама писала «Нашу родословную». Со старшей сестрой Аллой, после смерти близняшки Марины, он издал книгу «О родителях» и «заразил» этим меня. А Наташа, дочка Витиной сестры Риты, в Израиле пишет воспоминания только для внуков, а не для читающей публики, и где-то в душе меня осуждает. А Игорь Данциг, сын Витиного кузена Наума, ни о ком, кроме Марика и Марины, и знать не хочет. Но в 2021 году я его «заразила» интересом к роду Данцигов.