Я медленно шагаю к дробовику, хотя сомневаюсь, что самом деле смогу выстрелить. Но кто знает, до чего меня доведут эти два воркующих голубка.
– Еще нет, – отвечает Инспектор. – Свяжусь с ними сразу после этого разговора. Что по потерям? Наши и гражданские.
На этот раз меня парализует уже другим: возможностью услышать плохие новости.
Я боюсь пошевелиться и даже вдохнуть.
– Их гораздо меньше, чем ожидалось при всем этом дерьме, – говорит Волкодав. – Из отряда потеряли десятерых, мирным повезло меньше, но мы успели защитить тех, кто отступал с площади. Большинство сидит по укрытиям и в подвалах. Часть мы спрятали в одном из ближайших банковских отделений.
На какой-то момент воцаряется пауза.
Из моей груди все-таки вырывается вздох. Нейт встает рядом и кладет руку на мое плечо – то ли ради поддержки, то ли чтобы удержать в случае чего.
– Ты уже все решил, да? – спрашивает Фрэнк Волкодав.
Стоп, что? Решил что? О чем они?
Мы с Нейтом опять переглядываемся.
– Да, нам нужно время, чтобы встретиться с вами и вывезти выживших.
– Но есть проблема. С вышкой накрылось и управление границей. Мы не сможем выйти, пока это не исправят.
Блеск. Я нервно тру лоб ладонью. Нейт осторожно тыкает меня пальцем в бок и многозначительно поднимает брови. Я мотаю головой – ну что? Нейт передразнивает мое выражение лица, и тогда я понимаю, к чему он ведет. Секунду спустя я встречаюсь с выжидающе-вопросительным взглядом Инспектора. Вздыхаю. Понимаю, я все понимаю.
– Я не знаю, в каком состоянии вышка, но могу попробовать починить ее, – предлагаю я. А какие у нас варианты? С учетом заблокированной границы. А вырыть туннель мы не успеем. – Для этого мне, само собой, надо оказаться там, – что совсем не радует, но выбора нет.
Инспектор опять выходит на связь со своим «подельником»:
– У меня есть один специалист, может посмотреть вышку. Только сначала нам надо пересечься с вами. И, да, когда мы покинем радиостанцию, связь прервется.
– А нам не добраться до радиостанции – там толпы зараженных, – отвечает Волкодав. – Но есть одна точка, более-менее близкая и к нам, и к тебе. Но она тебе не понравится.
Да что вы? Вряд ли в этом городе осталось хотя бы одно место, от которого кто-либо из нас будет в восторге.
Инспектор морщится.
– Да ты издеваешься.
О чем они, бога ради?