Сопротивляйся - страница 41

Шрифт
Интервал


В последние полгода не вспоминать о нем было легко. Что бы ни думала моя мать, у меня есть своя жизнь, и стоящий передо мной мужчина стал в ней просто редким гостем.

– Чего тебе? – спрашиваю, поворачиваясь к нему спиной.

– Хочу помочь, – слышу в ответ.

– Если хочешь помочь, просто сядь в свою машину и уезжай.

– Я думал, мы это уже проходили.

Его ботинки стучат по бетонным ступеням, когда он начинает спускаться.

– Мне все равно, что ты думаешь.

– Я расстроен.

– Иди в задницу.

– Я бы с удовольствием трахнул твою задницу.

Развернувшись на пятках, гневно смотрю в его заросшее щетиной лицо.

Он остановился в метре, заслонив собой проход и вторгнувшись в мое личное пространство запахом своего парфюма, который мне неизвестен, но, определенно, ему идёт.

Расслабленно обведя взглядом погреб, опускает его на меня.

– Все как всегда? – спрашивает усмехнувшись. – Стоит только спичкой чиркнуть, да?

– Я не в настроении с тобой шутить, – огрызаюсь.

– Кто сказал, что я шучу?

Сжав пальцы в кулаки, предупреждаю:

– Ты дотронешься до моей задницы только через мой труп.

– Я почти хочу принять этот вызов, – говорит сквозь зубы. – Я всё-таки ебаный мазохист.

– Ты ебаный мудак, – сообщаю ему.

Я просила его здесь не появляться! По крайней мере, не одновременно со мной.

– Отлично. Ни один вменяемый мужик тебя бы не вывез.

– Пошел ты! – рычу ему в лицо.

– Блять, – втянув в себя воздух, он запрокидывает голову и закрывает глаза.

Сердце мечется по моей груди, и я отскакиваю в сторону, пытаясь успокоить свое срывающееся дыхание.

Здесь слишком тесно, чтобы я могла хотя бы на два процента проигнорировать то, что нахожусь здесь не одна.

– Я собираюсь в отпуск через месяц. За границу. Хочу взять Мишаню с собой, – проговаривает жестко.

– Я спрошу, что он об этом думает, – смотрю на него холодно.

– Он в восторге.

То, что сын не сказал мне об этом, немного задевает, но я не собираюсь страдать из-за этого прямо сейчас.

Мне не хватает воздуха. И не хватает пространства.

– Это все?

Обведя колючими глазами мое лицо, Чернышов отвечает:

– Почти. Извинись за меня перед родителями. До встречи.

На этом он уходит, по дороге оставляя на полке банку с Мишаниным зубом и две упаковки лекарственного драже, которые я верчу в руках, с подозрением понимая, что это средство от похмелья.

– Какого хрена? – рычу, но успеваю увидеть только, как за моим бывшим мужем закрывается дверь.