1. Понятие мира является исторической основой всей метафизики. Космогония была предварительным упражнением философствующего разума в его метафизических попытках. Эти последние поспешно начали с пантеизма, который искал конечное основание всех представлений и всего существования в существовании вселенной, и они должны будут закончить космологией, в которой мир как воплощение всех постижимых объектов, от души как непостижимого основания всех представлений – и от Божества как непостижимого основания всего существования этих объектов будут полностью отделены, и понятия Бога и души будут определяться простым отношением этих непостижимых вещей к постижимым.
2. Связь вещей, существенную в понятии мира, следует отличать от произвольной связи, вытекающей из соединения вещей по произвольным для нас целям, и от логической связи, вытекающей из расположения понятий вещей по их общим признакам (из группировки в виды и роды., и мыслить как связь между самими вещами, как реальную связь.
3. Эта реальная связь является либо внутренней – между субстанцией и акциденцией; либо внешней – между причиной и следствием; либо внутренней и внешней одновременно – между субстанциями, которые заявляют о своей общности. Никакой четвертый вид немыслим, и, таким образом, все возможные виды реальной связи исчерпываются тремя упомянутыми.
4. Существование объектов опыта обнаруживает себя во времени либо как длительность, либо как бытие друг за другом, либо как бытие одновременно, и длительные, последовательные и одновременно угасающие характеристики этих объектов воспринимаются, т.е. достигают нашего сознания через простые ощущения.
5. Но то, что длится, в той мере, в какой оно только ощутимо, лишено определенности, т. е. необходимости, регулярности, определенности длительности. И слишком быстрая, и слишком медленная последовательность воспринимаются как длительность, тем более поразительная, чем больше сходство между последовательными признаками и чем незаметнее последовательность отдаленных. Поэтому осознать необходимую и определенную длительность, установленную в самом объекте, можно лишь постольку, поскольку в объекте не просто ощущается, а мыслится нечто, что не может быть чем-то следующим друг за другом, поскольку мыслится как субстанция. То, что определено в объекте, является субстанцией.