В голове плыли неясные образы. Прилив творческих сил сделал всё сам. Почти не отдавая себе отчёта, Игорь на одном дыхание набросал родившийся экспромт из трёх четверостиший, и понял, что стих был о ней…
Там было что-то про имя и объятья. Перечитав дважды, он понял, что стихотворение не нуждается в исправлениях и доработках. Его вполне можно выкладывать в соцсети, добавив какую-нибудь душещипательную картинку из инета. Но Игорь почему-то медлил…
Очень сильно захотелось курить. Надвинув на ноги шлёпки, он накинул домашний халат и зашёл на кухню. Включил чайник, достал с полки сахар и кофе, затем приоткрыл окно и вдохнул морозный воздух декабря. Чистотой и свежестью наполнилась его грудь, но и кроме этого было в груди что-то необъяснимое и странное. Словно вернулось давно забытое чувство из далёкой юности, когда романтика первых поцелуев несла душевный трепет такой силы, что казалось можно без труда взлететь в небо…
– Да, брат… Крепко ты влип, – вслух подумал Игорь, вытаскивая сигарету из пачки.
Он никогда не испытывал недостатка в женском обществе. Знакомства происходили довольно часто и легко. Искра, проскочившая между двумя людьми, очень быстро переходила в отношения. Но также эта искра быстро затухала. А точнее, Игорь сам старался остудить свой пыл и делал вид, что потерял интерес к своей избраннице. За этим следовало расставание, и постепенно огонь угасал. Он прекрасно помнил всех своих женщин. К некоторым испытывал некоторое влечение даже спустя годы, но усилием воли подавлял эти откровения, и продолжал влачить холостяцкое существование. Просто однажды будучи женатым, он сполна вкусил все «прелести» совместной жизни, и обжигаться второй раз не хотел…
Мимолётные романы и увлечения проскакивали последнее время всё реже. Тут и возраст давал о себе знать, да и надоело ему быть в вечном поиске той самой «единственной и неповторимой», и разочаровавшись в общении с женским полом, Игорь, с недавнего времени, уделял немало внимание своему сыну, который давно уже стал взрослым и самостоятельным, и завёл свою семью…
Игорёк всё так же делал комплименты женщинам, но дальше обычных слов давно уже не заходило. Он и сам не особо и стремился к физической близости, ведь когда возраст под полтинник, начинаешь задумываться уже о смысле своего существования…