После одной из вспышек, в центре сцены, у микрофона появился Аполлинарий. Если бы даже он бегал вокруг столиков с шаманским бубном, разодетый в меха, то эффект от его появления был бы меньше. Именно тот образ, который он себе выбрал, был абсолютно его. Те секунды, в которые он успел проявиться в пространстве, приковали к нему внимание публики. Музыкальное сопровождение чуть протяжное и несколько нагнетающее, создавало контраст внезапности и обусловленности происходящего. Даже Михаил Андреевич чуть не поперхнулся, хотя видывал всякое. Создавалось впечатление, что магистра занесло на сцену холодным осенним ветром, который бушевал на улице.
Дальше неким речитативом, певучей декламацией на только ему понятном языке, он произнёс речь, а после, резко перейдя в обычный режим разговора, поднял руку над головой и произнёс:
– Примите же дар природы в своё чрево, дабы отрешиться от пагубной привычки навсегда!
Официанты уже заботливо разнесли и поставили перед каждым сидящим стаканы с янтарным яблочным компотом и пирожки с особенной начинкой. Когда в воздухе прозвучало и зависло слово «навсегда», люди, как по команде потянулись к «дарам природы», им предоставленным. Возможно, в этом присутствовала какая-то доля гипноза, но отказов не было.
Я во все глаза смотрела на магистра. Это было потрясающе. Под впечатлением оказалась не только я, но и Михаил Андреевич. Он жестом пригласил Аполлинария к себе за стол. Тот, поклонившись, изящно сошёл со сцены, мимоходом взял под руку меня и непринуждённо подошёл к Заразину в моём сопровождении. Со стороны можно было подумать, что у нас с ним наметился роман, хотя в жизни ничего подобного не было.
Мы присели за столик. Сразу подлетел официант и принялся нас обслуживать.
– Однако, вы не зря берёте свои деньги. За такое зрелище можно было заплатить и без еды, которая прилагалась, – одобрительно сказал Михаил Андреевич, вытирая салфеткой губы.
– Это не еда. Это лекарство. А чтобы лекарство лучше усваивалось, пришлось прибегнуть к эффективной подаче. Не жаль терять доход от клиентов? Теперь они все будут трезвенники по убеждению, и с моей помощью, разумеется.
– Не такой уж и доход был. Больше мороки. Работать лучше будут, надеюсь, а то отгулы сплошные, больничные, и ходят, как вареные. Мой сбыт товара налажен и без этого.