Бостром встал с кресла и коснулся рукой полированной крышки стола – та сразу превратилась в голографический экран. Еще несколько прикосновений – и на экране вспыхнул каскад изображений. Марк всмотрелся в них и пустота колючей волной прокатилась по его венам. А вслед за пустотой пришла боль, безумная, непередаваемая.
– Это фотографии с места аварии, – пояснил Ник, хотя его пациент и сам отлично все видел. – Странно, но качество и правда плохое. В Департаменте мне сказали, что в районе был электромагнитный выброс, похоже – с ближайшей стрейн-станции. Но это не важно, основные детали хорошо различимы. Ты ведь видишь их, Марк? – он заглянул в лицо парню, который у него на глазах постарел лет на десять. – Видишь свою машину? Видишь себя и… остальных.
Последний вопрос прозвучал скорее констатацией факта. Конечно, Марк видел. Воспоминания, которые он так долго пытался искоренить, с готовностью вернулись, едва им дали мотив. Но они тоже были смазанными, как эти фотографии. И это удивило бы Марка, будь он в себе, ведь с его мнемопластическими навыками такие моменты из собственной жизни он должен помнить, будто они произошли только что.
Но в данный момент парень думал о другом. Он видел на снимках свою разбитую вдребезги машину, видел себя, а рядом – тело Даши. Неподвижное. Нет, дело не в том, что это статичное фото. Марк действительно помнил – она не двигалась. А дальше, в двадцати метрах от дороги, у кромки леса…
– Уберите, – он опустил глаза. Хотел заплакать, но слезы не шли.
– Тогда взгляни, пожалуйста, на это, – Ник вновь коснулся экрана и на нем появился другой коллаж. Эти фотографии были максимально, отвратительно четкими. На них Марк увидел мертвых людей. Убитых людей, которых жестоко мучили перед смертью. Отрезанные части тел, изуродованные лица, вскрытые животы и шеи.
– Их тридцать пять, – Бостром провел рукой по экрану и изображения исчезли, осталась только полированная крышка стола, подсвеченная голографической синевой по краям. – И было бы еще пятеро, если бы тебя вчера не остановили. Всего сорок. Ты ведь помнишь это число?
– Да, – Марк попробовал сглотнуть, но горло пересохло. Парень сцепил руки в замок, потому что они затряслись и он не мог это контролировать. – Столько жертв было в той аварии.
– А где произошла авария, ты тоже помнишь? – Ник снова сел напротив Марка, который весь ссутулился, сжался, будто хотел, чтобы большое мягкое кресло, выполненное в чертовом стиле Барокко, поглотило его целиком. – Этот район называется Темный луг.