– Спасибо, что обозвал умирающего друга грязью.
– Я не хотел тебя обидеть, просто для примера. Теперь ведь каждый игрок будет мечтать пробиться в топы подобно Грациано Ветреному – за рекордно короткие сроки. Люди годами стремятся к этому, а ты вон как шустро все проделал.
Я пристально посмотрел ему в глаза. Он, не замолкая, ответил мне таким же взглядом. Мы с ним точно знали отчасти благодаря чьей помощи я так стремительно взлетел.
– Жаль, что больше ни у кого так не получится, – с некоторой печалью в голосе закончил Вова, тяжело вздохнув, будто это была его личная скорбь.
– Я, конечно, безумно хорош, но, мне кажется, будут и другие игроки, которые проделают путь подобный моему.
– Нет, – решительно отрезал Вова. – Даже похоронив Абракадабруса, ты невольно все равно продолжал находить шероховатости игры. Владык уже отдали НПС, тот эксплойт с троллями тоже везде подчистили, и теперь самое важное… – он сделал театральную паузу, подобно сельскому актеру, у которого сапоги в навозе, а он душит Дездемону с пятым размером груди, – опыт за квесты и достижения будет жестко лимитирован, как и возможность видоизменяться самим квестам в результате действий ИИ, отвечающих за них. Такого в истории Утопии просто не было, чтобы игрок за раз получил столько опыта за достижение, которое этого не предусматривало. Никто ведь не думал, что на таком уровне, как у тебя, можно стать учеником бога. Тут нужны годы прокачки репутации, прежде чем достичь этой ступени. Разработчики считали, что первый человек, который получит подобное достижение, как минимум будет входить в ТОП-50 игроков континента, а тут вон оно как получилось.
– Экий я реформатор, – не без гордости сказал я, прикидывая, чем это может грозить лично мне. – Жаль меня зовут не Петр, а то бы сравнил себя с одним небезызвестным царем всея Руси, который потом стал императором Всероссийским.
Вова набрал в грудь побольше воздуха и вновь приготовился толкнуть длинную речь, но я его остановил, устав быть тактичным, очень уж хочется пошарить по форуму:
– Что-то барин утомился. Володя, давай потом поговорим, мне отдыхать надо от трудов праведных.
Парень несколько обиженно посмотрел на меня, а затем попрощался и покинул палату, сказав напоследок:
– Аллейка тут возле больницы красивая, прогуляйся.