– Мне нужно кое-что у тебя спросить, – мягко начал Ян, когда Мишель вынужденно замолчал.
Мишель выпрямился, перестал жевать, даже слегка напрягся.
– Я не помню утром, почти ничего, – с серьезным видом сказал Ян, – Алекс сказала, ты можешь помочь.
– А больше она ничего не сказала? – переспросил Мишель.
Подумав немного, Ян сказал:
– Она сказал, что лучше тебя в этом никто не разбирается.
Сработало. Мишель расслабился, глубоко вздохнул, погладил себя по животу, посмотрел на часы, открыл окно, высунул руку и начал свистеть.
Ян ждал.
– Совсем ничего? – переспросил Мишель через несколько минут.
– Отрывки, иногда более, но чаще менее продолжительные. Иногда всплывает в течение дня что-то, но чаще всего это сложно очень.
– Ну, я могу дать тебе пару советов. Во-первых, надо высыпаться.
Во-вторых, ты просыпаешься ночью?
– Нет, обычно нет, – ответил Ян, только от громких звуков разве что.
– А сколько ты спишь, во сколько ложишься? – не успокаивался Мишель.
– Ложусь около полуночи, встаю в семь утра, – Яну начала надоедать беседа и он уже корил себя за то, что спросил.
– Тогда ставь себе будильник на два часа ночи и на пять, просыпаясь, записывай все, что помнишь, потом снова ложись. Утром это не обязательно – уже без лишнего пафоса сказал Мишель.
– Это все? – не веря своим ушам, переспросил Ян.
– Это все! – Не унывая, ответил парень.
Ян был несколько расстроен, он надеялся на какие-нибудь таблетки или снадобья или может на программу компьютерную, раз уж рядом такой компьютерный гений. Но промолчал.
Все же, за неимением лучшего совета, Ян воспользовался этим, что в дальнейшем дало свои плоды. Записи и отрывки памяти стали делать воспоминания о событиях во сне более четкими и связанными.
Когда Алекс и Мишель уехали, Ян несколько дней тосковал по ним, особенно вечерами, потом привык.
Как-то вечером, он, сидя в лесу, как советовала Алекс, заметил, что некоторые деревья более теплые, а другие совсем холодные. По-другому он объяснить не мог.
Других отличительных особенностей не было. Однажды он решил провести эксперимент. На небольшой опушке он нашел несколько «холодных» деревьев и, немного подумав, срубил их. Ничего необычного не произошло.
Правда через месяц ему показалось, что другие деревья на этой опушке растут быстрее чем остальные, в лесу. Он называл это место своей поляной. Находя растения в лесу, которые ему особенно понравились, он пересаживал их семена на эту поляну. Нигде в лесу он не чувствовал себя так хорошо, как здесь.