– Всё равно люблю ее – было не понятно, сказал ли я это вслух или просто подумал об этом. В глазах окончательно потемнело, и я уже перестал чувствовать себя.
Flasback
Я сидел в кабинете директора Евгения Павловича. В руках у меня уведомление от моего тренера, что я еду в Турцию на Среднеазиатский турнир по плаванию.
Напротив меня сидит грузный мужчина лет 60, с пухлым, круглым лицом и в очках. Лысина на голове указывала на его уже не молодой возраст и постоянную умственную нагрузку.
– Ну? Опять уезжаешь?– с добродушной улыбкой спросил он.
– Да, вашими молитвами и Божьей помощью дай Бог выиграю – улыбнулся я в ответ.
– Дай Бог. Дай Бог. Но ты и так наша гордость. Я до сих пор не могу поверить! Первое место! На республиканской олимпиаде! И это только в 10 классе! Надо же а! Значит будущее страны еще не потеряно! Да с твоим послужным списком пловца, первым местом и моей рекомендацией тебя возьмут в любой ВУЗ страны!
От энтузиазма и волнения он размахивал своими большими руками. Его искреннее волнение за меня и моё будущее всегда меня умиляло. Да и не только обо мне он так волновался. Он ведь знает каждого своего ученика, особенно старшеклассников и выпускников. Именно за это я его и люблю. Да-да не просто уважаю, а люблю.
– Дай Бог, Евгений Павлович. Дай бог! Но я больше акцентирую внимание на спорте. Я хочу стать лучшим пловцом мира, а потом открою школу плавания – излил я свои мечты и желания.
– Дай Бог, мне дожить до этих дней.
Он снял свои очки, и устало потёр свою переносицу. Евгений Павлович очень уставал на работе, так еще в последнее время говорили, что у него дома проблемы и у него начало шалить сердце. От его слов и вида у меня всё внутри сжалось.
– Не говорите так. Вы свеж как огурчик, нас еще переживете – попытался я его утешить.
От моих слов на его лице появилась печальная улыбка. И он протянул руку, чтобы взять уведомление о моем соревновании:
– Ладно, иди уже, нечего урок прогуливать.
– А у нас сейчас репетиция. Послезавтра у нас постановка из «Евгения Онегина». Но мы ещё дадим вам приглашение – улыбнулся я и встал.
– Эх, ты! И в спорте сам, и на олимпиаде сам, и Онегина, небось, сам играешь! Другим хоть дай шанс!– рассмеялся он.
– Обижаете, Евгений Павлович! Онегина не я играю – скорчил я гримасу обиды.
– А кого? Ленского что ли?– удивился наш директор.