Тесса пыталась собраться с духом, чтобы объяснить Шеннон, что она хочет побыть одна, что она на самом деле предпочитает одиночество. Но все никак не могла подобрать нужных слов. Слишком много раз в своей жизни Тесса чувствовала горечь отвержения. Она скорее растворится в кислоте, чем заставит других чувствовать то, что пережила сама.
Но потом, когда девочки выросли, произошло нечто удивительное. Благодаря абсолютной выдержке и решимости, Шеннон превратила их в неразлучных лучших друзей. Правда, у них по-прежнему было мало общего. Шеннон закупалась в бутиках с претенциозными названиями; Тесса покупала все в затхлых комиссионных магазинах. Шеннон жаждала, чтобы ее заметили; Тесса отчаянно хотела испариться. Шеннон таскала Тессу по маникюрным салонам; Тесса водила Шеннон на непонятные художественные выставки. Это был союз, заключенный между разными полюсами. Но когда дерьмо попадает в вентилятор, имеет ли значение то, что твой лучший друг предпочитает Николаса Спаркса[4] Майе Энджелоу[5]? Что было важнее всего, так это преданность. Иметь того, на кого ты всегда можешь рассчитывать. Того, кто никогда не бросит тебя на произвол судьбы.
Возможно, именно поэтому в тот момент, когда Тесса вышла из кинотеатра с оранжевой бейсболкой в руках, ноги сами привели ее туда, куда, как они знали, ей следовало попасть: в дом Шеннон.
Входная дверь распахнулась, и Тессу встретила мать Шеннон. Ее лицо всегда выражало крайнее беспокойство.
– Ты выглядишь грустной, Тесса. Где твои зимние ботинки? – спросила она.
– Мне срочно нужно поговорить с Шеннон, она дома?
– К сожалению, она болеет. Какая-то инфекция в горле.
– Боже, мам, я в порядке!
Тесса посмотрела на лестницу и увидела свою лучшую подругу в выцветших спортивных штанах, выглядящую обезвоженной и бледной.
– Она заразна, – предупредила мама Шеннон.
Но Тессу не волновало здоровье ее дыхательных путей. Она протиснулась мимо мамы Шеннон, пробежала по ступенькам и бросила на Шеннон взгляд, который говорил: «Лучшая подруга нужна как можно скорее».
Тесса ворвалась в спальню своей подруги и тут же оказалась окутана запахом, который можно было описать только как «больной» – смесь запаха пота, Найквила[6] и яичницы-болтуньи. Она запрыгнула на кровать Шеннон, прямо в эпицентр вируса. Шеннон закрыла за ней дверь и забралась на кровать вслед за ней.