Первые полчаса Тесса вообще не могла сосредоточиться на фильме. Она слишком остро ощущала тепло его дыхания на своей шее и то, как он произносил определенные слова. Она попыталась угадать, откуда он родом. Был ли у него акцент жителя Нью-Джерси? Нью-Йорка? Со временем это уже не имело значения, потому что его голос начал сливаться с фильмом. И вскоре Тесса обнаружила, что полностью погрузилась в историю, которая разворачивалась перед ней.
Фильм был рассказом о любовном наваждении. Бетти, красивая бродяжка, соблазняет Зорга, незадачливого разнорабочего, который живет в ветхой пляжной хижине. По мере того, как их любовь развивается, усиливаются и приступы саморазрушительной ярости Бетти. Обнаружив, что она ошибалась насчет беременности, Бетти садистски выколола себе глаз и оказалась в психиатрической больнице в кататоническом[3] состоянии. В заключительной любовной сцене Зорг душит Бетти подушкой, подводя историю к подобающему французскому завершению.
Почти через три часа после начала фильма пошли титры. Тесса посмотрела вниз и заметила, что ее пальцы сжимают руку переводчика.
– Боже! Прости! – сказала Тесса, резко ослабляя хватку. – Долго я так сидела?
– Не знаю, – ответил мальчик. – Рука онемела где-то час назад.
Она чувствовала себя безнадежно смущенной.
– Почему ты ничего не сказал?
– Не знаю, я просто предположил, что ты успокаиваешь меня. Это очень грустный фильм.
– Это история любви, – сказала Тесса как ни в чем не бывало.
Он нахмурился: – Да, но ведь не все истории любви грустные.
– Хорошие точно.
Увидев, что он засомневался, Тесса решила доказать свою точку зрения: – «Ромео и Джульетта», «Анна Каренина», «Грозовой перевал», «Английский пациент». Список можно продолжать бесконечно. Именно окончание отношений – их распад – всегда делает историю любви запоминающейся.
– А «Гордость и предубеждение»? Или «Джейн Эйр»? Они хорошо закончились, – сказал он.
– Только потому, что писатели решили закончить их истории любви преждевременно, до того, как все стало мрачным.
– Это интересная уловка… чтобы не признать свою неправоту.
– Да брось, – сказала Тесса. – Только представь, если бы Леонардо Ди Каприо выжил в конце «Титаника».
– А это обязательно?
– Джек Доусон. Безработный игрок без гроша в кармане, обладавший – в лучшем случае – незначительным художественным талантом.