Как это часто бывает в изолированных социумах, где закончились способы саморазвития, распря началась из ничего и закончилась ничем.
В воскресенье Виталий заставлял себя высыпаться. Именно заставлял, потому что физиологически организм привык вставать рано и когда-нибудь стал бы работать на износ. Вот этот износ и хотел предотвратить. Он вообще любил свой организм. Тело без четырёх дней сорокалетнего мужчины было в идеальном состоянии. Постоянные тренировки, свежий воздух, плановые обследования. В этом году даже удалось победить в триатлоне Айронмен, правда, только в своей возрастной категории, но всё-таки. Психику Виталий Алексеевич тоже старался беречь, но тут не всё от него зависело.
В ночь с субботы на воскресение Голубеву снилась конференция в Москве. Нужно было выступать с докладом, а он совсем не помнил тему. Ничего, можно прочитать по бумажке. Кафедра представляла собой пюпитр на ножке. Разложил листы. Они были абсолютно чистыми. В зале пронёсся смешок, другой. Кто-то захохотал. Виталий посмотрел на директора, тот прожёг его укоризненным взглядом и спрятал лицо в ладони. Жена Лена, которая сидела рядом, пожаловалась начальнику:
– Я ему говорила, что нужно спать в пижаме. Сейчас бы не так стыдно было.
Виталий посмотрел вниз. На нём не было брюк. Пиджак был, галстук был, брюк не было. Были трусы, густо разрисованные яркими тропическими птицами. Конференц-зал был в отеле, Виталий знал. Он бросился к выходу. Точно – коридор гостиницы. Сразу второй этаж. Нужно найти комнату 2023. Так, вот 2019, 2020, 2021, 2022, 2024… стоп! Назад! 2024, 2022!
Кто-то тронул за плечо. Тоха, однокурсник по универу в костюме портье:
– Две тысячи двадцать третий номер на две тысячи двадцать третьем этаже, – медленно пояснил Тоха и разразился гомерическим хохотом.
Голубев побежал к лифту. В кабинку зашла Лена. Тоха придержал дверцу носком туфля и стал запихивать огромные чемоданы.
Виталий выскочил из кабинки и оказался перед широкой, как вход во дворец, двустворчатой дверью с номером 2023. Проход загораживал директор в костюме как у Тохи:
– Всё равно у тебя ничего не выйдет. Все твои гениальные идеи без моего упорства яйца выеденного не стоят. Ты – фантаст. Даже не так. Фантазёр!
Обе дворцовые створки с тихим шорохом стали сдвигаться в сторону.