– Кстати, ты же еще одну книгу в руках держал? – отвлекла его от этих мыслей Анна и указала на книгу в сжатую в другой руке – Мне кажется, что она тебе сейчас может отлично подойти.
– «Воин Затмения», значит. Так его зовут?
– Это скорее общеизвестное прозвище, настоящим же именем он дорожит и потому раскрывает лишь близким и дорогим ему людям.
– А это не чересчур немного? Как же он тогда общается с остальными? Или он как раз и давит всех своей таинственной атмосферой? – начал дискусс Лео – Тогда он явно уж парень непростой.
– Да, он может в одних моментах перегибать палку в этом отношении, но всё равно до самого конца он сохраняет здравый рассудок и старается не допускать таких перекосов. А это уже в какой-то мере делает его более человечным и понятным персонажем.
– Это звучит разумно: и персонаж выходит с выразительным характером, но и понять и сопереживать ему можно. Особенно это важно, если в его истории много эмоциональных моментов.
Таким образом, их разговор растянулся, и они сами и не заметили, как пропустили обеденное время в рассуждениях не только об этой, но и о многих других интересных, и ранее неизвестных Леонарду, книгах. Но за этими разговорами скрывались не только перебирания фактами и рассуждения о красоте слога, а еще и их ежедневные проблемы и переживания. Ведь хорошие книги пробуждают в людях способность мыслить и представлять что-то в своей голове. А еще лучше, если всему этому находиться применение и в реальном мире. Заговорившись вот так, они и сами не заметили, как узнали об друг друге в разы больше, чем смогли бы открыто сказать раньше, познавая себя и собеседника через призму прочитанного и не только.
– Ой, а вот уже вечер подступил незаметно! – заметила вдруг Анна, когда её ослепил солнечный луч закатного солнца – Наверняка нас уже все потеряли, придут скоро искать!
– А я и забыл о таком волноваться, настолько приятно было с тобой вот так поговорить – такие слова Лео уже заставляли её щеки краснеть, благо цвет опускающегося солнца скрывал этот факт от юноши – Но раз уже так поздно, то думаю и правда пора идти. Еще и прочитать эту книгу теперь так сильно хочется.
Леонард и сам слегка удивился своим словам, а еще сильнее теперь горели и его щеки. Новое неловкое молчание прервал звук распахнутых наотмашь дверей. То был Вильгельм, полный победоносного рвения: