Однако древних обитателей Иркутской области Денис никогда не осуждал. Величие и разнообразие местной природы, помноженное на огромные безлюдные просторы, вызывали мистические приходы у любого туриста, особенно из многомиллионного мегаполиса. Московские так вообще зачастую походили на щенков хаски в первый раз увидевших стрекозу.
Прямо сейчас перед Денисом лежал один из самых прекрасных пейзажей. Он стоял недалеко от крутого обрыва, под которым простиралась бескрайняя гладь Байкала. Чуть пологое плато в пару гектаров покрывала ухоженная трава, пологий склон с противоположной стороны от величественного озера зарос деревцами, дальше открывался вид на степь, плавно переходящую в горы, а на самом краю горизонта начинались леса Байкал-Ленского заповедника, где Денис работал лесником.
Оглядываясь по сторонам можно было легко представить себя единственным человеком на всей земле или поверить, что никаких людей нет вообще. Мешало лишь одно «но». Им был красивый белокаменный особняк, расположившийся в верхней точке плато у самого обрыва. Невдалеке от особняка стояли три ритуальных сэргэ, а теперь к общей дисгармонии присоединился вертолет.
Видимо на нем прибыл последний из клуба путешественников, как окрестил про себя Денис странноватую разношерстную компанию, что начала собираться в особняке со вчерашнего дня.
О неожиданной подработке Денис узнал вчера в два часа ночи. Его разбудил звонок из дирекции «Байкал-Ленского заповедника», которых в свою очередь разбудил звонок из дирекции ФГБУ «Заповедное Прибайкалье». Мужчина на проводе сообщил Дену, что через пару дней намечается пешая двухдневная экскурсия по его территории. Прибудет важная международная делегация каких-то высоколобых ребят, которые сильно озабочены экологическими проблемами, углеродным следом и вопросами мира во всем мире. Короче, адепты концепции устойчивого развития.
Позже Денис честно пытался выяснить, что именно это за концепция, но ничего толком не понял. Погуглив минут двадцать сайты, он лишь выяснил, что в 2015 году на саммите ООН были разработаны 17 целей устойчивого развития, которые согласовали лидеры 193 стран. Создавалось ощущение, что дело серьезное и глобальное, но оно было настолько всепоглощающим, что на выходе ничего определенного сказать о нем оказывалось совершенно невозможно. Оставалось только верить, что король не голый, раз столько основательных людей во всем мире катались по этому поводу на международные симпозиумы с привлечением первых лиц государств. Хотя на подсознательном уровне иногда мелькала мысль, что за всем этим стоит очередной разводняк на технологии, когда бедную африканскую страну, добывающую уголь, могут вполне справедливо, гуманно и цивилизованно обвинить в экологическом терроризме, а потом оставить без собственных доступных энергоносителей, элегантно закрыв шахты.