Высокие деревянные напольные часы пробили четыре, и Айрис поспешила в библиотеку пить чай. Войдя в комнату, она сразу почувствовала неладное. Все молчали, что было нетипично для Огилви-Синклеров. Айрис тихо подошла к чайному подносу, налила себе чай и опустилась в кресло в дальнем конце комнаты, недоумевая, что могло случиться.
– А я говорил тебе, что няня не пьяна, – с непонятным торжеством в голосе заявил Ангус, насмехаясь над сестрой.
– Ангус, твое ликование неуместно, – осадила племянника леди Элспет.
В библиотеку влетела леди Джорджина.
– Я только что узнала ужасную новость, – выдохнула она, усаживаясь на стул. Жестом отказавшись от предложенной ей чашки чая, леди Джорджина впилась взглядом в невестку: – Виктория, это правда? Няня умерла?
Айрис охнула. Неудивительно, что в комнате тихо, как на кладбище.
– Да, к сожалению. – Леди Инверкиллен говорила едва слышно. Все присутствующие подались вперед, силясь разобрать ее слова. – С ней сейчас доктор.
– Но как это случилось? – удивилась вдовствующая графиня. – Я думала, она просто перепила виски на балу. Это как-то связано со слухами о болезни, о которой гудит весь город?
– Слухи, они и есть слухи, – раздался от двери незнакомый голос. Все вздрогнули от неожиданности. В комнату вошел врач. – Скучающим женщинам, кроме как сплетнями, больше нечем занять свои умы. – Он суетливо помахивал медицинским саквояжем. Его сильно раздражало, что сплетням в городе доверяли больше, нежели его компетентному мнению. – Да, люди болеют, но нет оснований полагать, что они поражены некой необычной болезнью. Няня была стара. Просто пришло ее время.
– Она не была стара, – сердито возразила Белла. – Ведь правда? – Внезапно почувствовав себя неуверенно, она обвела взглядом остальных. Ангус, пожав плечами, закурил сигарету. Никто точно не знал, сколько лет было няне.
– Ей было без малого семьдесят восемь, – заявил врач. – Полагаю, это вполне почтенный возраст. Завтра после обеда я зайду посмотрю Арчи, но если что-то изменится, звоните.
– Арчи? – Все недоуменно уставились на него.
– Вашего слугу. – В лицах Огилви-Синклеров по-прежнему не отражалось ничего, кроме непонимания. – У него небольшой кашель, легкий озноб. Думаю, ничего серьезного. Что ж, до завтра. – Врач поспешил ретироваться, не дожидаясь, когда хозяева опомнятся и начнут задавать вопросы.