Моя любовь, дождись.
Я там – в созвездье «Фаэтона», —
Но расстоянье покорю я скоростью фотона!
Я не целую тебя, а терзаю как вампир. Хорошо, что это только слова.
Обнимаю тебя, как после ночи ласк и перед более прекрасной ночью любви, которых у нас будет без счета…
Твой Симон.
18 ноября 1974г. Новосибирск. Симон: Любимая!
Отправил тебе вчера письмо и телеграмму по новому адресу. Писал, охваченный тревогой за тебя. Я чувствую твоё одиночество, не менее остро, чем ты сама. Это чувство вчера заглушила одна искра, будто укололся ею. Потом этот мираж стал обрастать плотью, и я задумался: не мог ни спать, ни работать, как будто меня что-то подкосило. Привычка ученого – анализировать всё, что происходит, даже в коварном деле эмоций. Вот вопрос, который меня очень волнует, да он важный для нас обоих. Долго мучился, но потом решился тебя спросить. Твои последние три письма: 1.О Соловьёве… 2.Любовь – стремление..3.Соседи.. Они какие-то расплывчатые, там как бы нет тебя, как будто твоя любовь уходит… Вот тебе мой стих:
О правде красивой тоскуя,
Так жадно душой её ждешь,
Что любишь бездумно как правду
Тобой же рожденную ложь…
Извини, но я не могу без анализа жить на свете. Вот график моей любви к тебе – простенький график, всё ясно и понятно. Вертикаль – сила чувств,
Горизонталь – Время. Не смейся, я серьёзно. Твой график совсем другой:
Я понимаю, что могу ошибиться, я во власти обстоятельств разлуки, бумага бедна, а слов так мало. Но моя любовь наделила меня такой интуицией, лучше сказать – собачьим чутьём, что твой Бергсон просто одурел бы и не стал писать свои трактаты…
Конечно, я верю в свою ошибку, я слишком рационален, а тебя вычислить почти невозможно. Но знай, что я люблю тебя в себе. А ты? Не себя ли во мне? Это могло быть в начале нашей встречи, но сейчас мысль эта для меня невыносима. Для меня любовь – это бесконечное стремление одного человека к другому, и тогда, Соловьёв прав, она Вселенский дух, от него рождаются самые прекрасные творения человеческого ума и рук.
С горечью вспоминаю Брюсова:
«И нет никого на земле
С ласкающим горестным взглядом,
Кто б в этой томительной мгле
Томился и мучился рядом».
Сейчас говорят – «Сопереживание» – модный термин. Чем можно объяснить тот факт, что твоя боль становится тысячью болей во мне? Ты где-то упомянула мою мужскую психологию собственника. Она в том, чтобы заставить тебя любить меня в себе. Я не могу жить иначе. Меня ничто и никто не сможет заставить любить тебя чуть слабее или чуть сильнее. Я в силах сделать так, чтобы в твоих глазах, и в глазах всех людей, в любой ситуации, я остаюсь с высоким правом любить тебя. И еще ты должна знать, что я не смогу подарить тебе обычного бабского счастья со всеми его атрибутами. Мы оба далеки от этого. На всё это навешен ярлычёк: «уценено». Надеюсь, что в нашей семейной жизни будут другие ценности.