С остановки электрички Петруха двинулся к женской общаге – надо ведь перед Светкой извиниться, встретиться же договаривались. Попытки извинения не приносили никакого успеха в течении целого часа. Хотя их слышали практически все жильцы общежития, но только не Светка. В расстроенных чувствах Петруха двинулся к себе, решив продолжить завтра на свежую голову. На пороге общежития его встретил дежурный:
– Что так поздно? Я уж закрывать собрался…
– А тебе-то что?
– Опа. Да ты бухой, похоже! С какой группы, кто мастер?
– Соловьёв. Да отстань ты уже… – и Петруха, не обращая внимания на бесплодные попытки дежурного его остановить, направился в свою комнату.
Пробуждение было тяжёлым. Петруха продрал глаза под громкие возгласы Михалыча: «Что, головка бо-бо?»
Все ушли на зарядку, в комнате только он и мастер, который взял стул и присел рядом:
– Ну, рассказывай. Где пил, что пил, с кем пил…
– Да что рассказывать-то, ну выпил бутылку пива в электричке, с непривычки развезло…
– Ага. Пива. Бутылку. Один. Ты что – алкаш? Только алкаши в одиночку пьют.
– Чего сразу – алкаш-то? – обиделся Петруха, – не один я, со Змеем…
И тут же прикусил язык. Но было поздно. Михалыч ругался не долго, но громко, на тему: «Ещё хоть только раз услышу… Вылетите оба к чёртовой матери!!!» А потом, уже спокойнее:
– Выпивать, конечно, я вам не смогу запретить. Свинья грязи найдёт. Учтите только главное: пить можно, но нужно знать, что пить, с кем пить, где пить и когда. А вы этого не знаете и не хотите знать. И потому позорите наш город – шляетесь в непотребном виде где попало. А у нас город культурный. Туристов немерено, иностранцы, опять же. Какое у них впечатление от ваших полупьяных рож останется? Короче. Хотите пьянствовать – отправляйтесь в свой родной город, его и позорьте. А здесь вам делать нечего.
С этими словами мастер тяжело поднялся со стула, медленно подошёл к двери и взялся за ручку.