А теперь, когда произошли такие странные перемены в её организме и сознании, любой источник света вызывал нестерпимую боль в голове. И что самое удивительное – вся её фобия касалась лишь искусственного света и холодного, почти физически колючего мерцания ночных светил на ночном небосводе. Днём она не ощущала никакого дискомфорта, и ничто не напоминало Маше о том страшном событии.
– И угораздило же меня поехать тогда по этому чёртовому объявлению! – вслух передала своё отчаяние окружающему пространству молодая женщина…
«… Мне очень жаль, что ситуация вышла из-под контроля. Я сожалею о случившимся даже больше чем Вы, Мария Александровна. Ведь теперь нашей Семье придётся менять место обитания. А это очень непросто сделать в современных реалиях. Но и Вы можете присоединиться к нашей Семье. Мы готовы пойти на некоторые непредусмотренные траты. Я обязуюсь выправить Вам новые документы и придумать новую легенду. Ведь в этой реальности такие как мы, а теперь – и Вы, просто не могут существовать без Семьи» – вспомнились слова хозяина особняка, к которому она обратилась по объявлению о репетиторстве.
В тот вечер она мало что соображала. Видимо в состоянии аффекта сознание Маши не до конца осознавало случившиеся. Ведь «присоединиться к Семье» – означало то, что о своей обычной жизни её пришлось бы позабыть навсегда. Отправить в небытие своё прошлое и забыть о планируемом будущем.
«Я смогу стать прежней?» – спросила она Павла Георгиевича.
Хозяин особняка отрицательно покачал головой и отвернулся. Марии тогда показалось, что он о чём-то умалчивает.
«Я не стану членом Вашей Семьи» – со злостью хлопнув входной дверью, Маша выскочила вон…
– А ведь так всё многообещающе начиналось, – вздохнула женщина, затянулась ещё раз табачным дымом, затушила окурок в пепельнице, решительно поднялась с шезлонга и направилась к дому.
***
Тот погожий весенний денёк не предвещал ничего необычного. Оставшись без работы, Мария Александровна сидела на веранде летнего кафе просматривая объявления о вакансиях. Провинциальный городок, в котором она жила всю сознательную жизнь, переживал не лучшие времена. Спущенные сверху указы о реновациях и уплотнениях бездумно выполнялись местными властями. Школа, в которой Маша работала учителем математики без малого пять лет, закрылась. Точнее, тогда на бумаге два учебных заведения объединили в одно, а по сути эта реновация заставляла учителей работать на полставки в каждой школе. Такое «совмещение» никак не устраивало Марию. Ведь ей пришлось бы мотаться в течении дня с одного края городка на другой. Поэтому, написав заявление «по-собственному», она пополнила ряды безработных. Так поступили и другие педагоги. Из-за нехватки персонала одну из школ просто закрыли.