Она прямо взглянула на Ваську. В этот момент, Шура увидела перемену воочию, в глазах Васьки будто бы мелькнул язык пламени, исчез вчерашний нежный любовник, на поверхность снова вышел злой и жестокий мужик. Он больно схватил Шуру за руку, притянул к себе близко-близко и прошипел в лицо:
– Ты моя! Ты знаешь это, и он узнает через пару дней и выгонит тебя. Ты – шалава, он не станет жить с тобой, и вот тогда ты приползешь ко мне. Недолго осталось…
Он грубо отшвырнул от себя Шуру и ушел.
Ира, вернувшись с работы, вошла в комнату, как всегда бледная, изможденная и, конечно, голодная, но она весело взглянула на мать и пропела:
– Сейчас я тебя кормить буду, мамочка! Ты посмотри, что я принесла, – и она достала невиданное чудо: вяленую рыбу. – Мы сейчас ее размочим кипяточком и будем наслаждаться, – Ира заговорщицки подмигнула матери и шепотом продолжила, – никому не дадим. Ну если только бабуле. Да, мамочка? Сейчас, сейчас, – и Ира хотела выйти, видимо на кухню за кипятком, но мать жестом ее остановила:
– Погоди, Ирочка. Времени совсем нет. Подойди ко мне, доченька!
Ира, встревоженная, подошла к матери, наклонилась, чтобы лучше слышать совсем слабый голос угасающей женщины:
– Доченька моя любимая! Послушай меня, только прошу, не перебивай. Я умираю, но не могу унести эту тайну с собой, – мать помедлила, собираясь с силами, – Коля не отец тебе! – выдохнула она и закашлялась.
Ира вздрогнула, хотела что-то сказать, заплакала, но Шура жестом ее остановила. Прокашлявшись, продолжила:
– Не перебивай, сил мало. Дай договорить. Твой отец Василий. Прости, милая, так получилось. Спроси у бабушки, она все знает, – мать замолкла надолго.
Слезы градом катились из глаз Иры, но она не посмела ничего сказать матери.
– Живите дружно, – мать помедлила, – с …. Колей, благословляю, – мать встрепенулась снова, и ей даже удалось слегка приподняться на кровати, – живите дружно, – повторила она и добавила, – никто он тебе. Никто. Никто, – и мать стала повторять это слово, голос ее угасал, становясь все тише и тише, и затих совсем…
Ира отшатнулась, но тут же с криком «нет» упала на грудь только что усопшей навсегда Шуре….
Через несколько дней после смерти матери Ира решилась спросить у бабушки о том, что открыла ей мать перед самой смертью. Марфа Степановна долго собиралась с мыслями. Было видно, что ей непросто говорить об этом.