– Томка, ну чё ты. Ну давай еще накатим и полегчает.
– Надо было аборт сделать, а я мать послушалась, дура! Бог послал! Ни черта подобного! Отродье сатаны, вот кто моя Танька. Надо было родить и придушить падлу пуповиной – уже бы отсидела за это и на свободу вышла. Жила бы себе припеваючи и радовалась, а не терпела эту шкуру под боком. Валер, ну вот же бабы дурами бывают, да? Вот и я дура, родила на свою голову…
– Отцу может сплавить?
– Думаешь она ему нужна, Валер? Ой, наливай.
– Нет? Ага, щас из морозилки холодненькую достану.
Знакомое бульканье. Жадные глотки. Облегченный и довольный стон. И снова брань.
Бесконечная. Жестокая. Ничем не заслуженная.
– А я ведь, Валер, сразу знала, что материнство не мое. Но, то если бы родилось что путное. А то же погляди…ой!
– Мне твоя дочь тоже не нравится, Томка. Как кость в горле, честное слово.
Не нравится…
Нет. Нет. Нет.
Тихо всхлипываю и достаю старенький, потертый, кнопочный телефон из-под подушки. Выуживаю из него то самое сообщение. Открываю его и замираю от лавины сокрушительных эмоций.
«Таня, ты мне нравишься».
И тот, кто написал мне это – он не такой как все. Он другой. Лучший!
Мой Марк…который никогда не будет моим.
Глава 1.
Если я скажу, что мой папа был хорошим, а потом вдруг неожиданно стал плохим и бросил нас, то совру. Он всегда был мудаком. Мудаком, живущим на две семьи, и именно моя мама была любовницей, а я побочным продуктом их запретной страсти.
С Тамарой Сажиной он был знаком еще со школы, потом типа влюбился и по окончании они начали жить вместе в этой самой квартире. Помню, что в садике и в начальной школе я всем рассказывала, что мой папка крутой и работает лётчиком на огромном самолете. Уходит в рейсы, посещает разные страны, привозя мне оттуда кучу подарков. Здорово, да?
На деле же он женился на обеспеченной женщине, которая была на десять лет его старше, а к маме захаживал по старой памяти. Конечно, Тамара Сажина думала, что это настоящая любовь, а в ЗАГС они с Юрой Козинским не идут, потому что у того катастрофически нет времени. Так-то он очень хочет, но, увы и ах, не может.
– Тома, любимая моя, к чему эти бесполезные штампики в паспорте, когда между людьми настоящие чувства, ну? – как сейчас помню я его слова в ответ на очередное предложение от матери узаконить уже наконец-то их отношения.