Неожиданность этого поступка всех парализовала. Первым пришел в себя Конов, он выскочил из-за стола и тонкими мальчишескими руками схватил Шленова за богатырскую грудь. Припадая на больную ногу, к ним подошел Сомов, оттолкнул Витуна и процедил сквозь зубы:
– Стыдитесь, ребята!
– И чего раскудахтались? – удивленно протянул Шленов. – Из-за контры…
– Заткнись ты! – крикнул Лапшин, поднял парня, повел его к дверям, и тут все увидели начальника.
Климов посторонился, пропустил Лапшина и арестованного, молча подошел к столу.
– Шленов, останься, – сказал он, не глядя на присутствующих, потом сел и начал набивать трубку.
Беспрецедентный случай, свидетелем которого он только что был, не вызвал в Климове гнева, тем более что ребята так строго осудили рукоприкладство. «Уж больно мы принципиальные. Они нас убивают, а мы и пальцем тронуть не смей. Что бы сказали ребята, увидев Фалина?» Климов понимал, что так рассуждать не имеет права, и, нахмурившись, посмотрел на Шленова.
– Что же это ты, Пахомыч?
Шленов молча ворочал тяжелыми скулами и сопел в усы. Его маленькие хитрые глазки исчезли под лохматыми бровями.
– Еще раз допустишь – отдам под суд, – лениво, как по обязанности, проговорил Климов. – Ребятам пожалуйся на меня, мол, здорово ругался Василий. Понял?
– Лады, – шумно вздохнул Шленов, глазки его вынырнули из укрытия и лукаво засветились. – Очень даже пожалуюсь.
Он встал и направился к двери.
– Зайцева позови, пусть зайдет, – сказал, улыбаясь, Климов.
– Беляка-то? – как бы про себя переспросил Шленов. – Кликнем – не трудно.
Зайцев вошел легкой пружинистой походкой и, поддернув брюки, сел, заложил ногу на ногу.
– Неприятный случай, Владимир Николаевич, и я бы просил вас никому о нем не рассказывать.
– Вы всех об этом предупредите или только меня? – спросил Зайцев, и Климов почувствовал его холодный насмешливый взгляд. – Понимаю, там вы можете рассчитывать на партийную солидарность. Что ж, беспартийная прослойка гарантирует свое молчание.
– Тяжелый вы человек, Зайцев, – сказал Климов, раздражаясь.
– Возможно, но я не разделяю людей на тяжелых и легких. На мой взгляд, у человека есть более существенные признаки. В частности, его служебное мастерство.
– Что вы хотите этим сказать? – Климов, набычившись, смотрел на заместителя.
– Вы не обратили внимания на то, как изменился за последний месяц Шленов? – спросил Зайцев и достал коробочку с монпансье.