На столе завибрировал телефон. Я потянулся за ним, и задел локтем флакон с таблетками. Капсулы разлетелись по полу, какая-то часть закатилась под тумбу и исчезла под кроватью. Я спустился, подобрал флакон, и все еще удерживая телефон, начал собирать таблетки.
– Доброе утро, Кейн…
– Смит…Нашли что-нибудь в квартире?
– Нет. Ни выписок, ни счетов, ни пометок на рабочем столе. Мы передали всю технику в отдел, чтобы они могли проверить почту, провести анализ переписок, адресных ссылок и всего прочего, что помогла бы нам выйти на поставщика Донован.
– Картели редко используют сеть для связи с клиентами. Они работают напрямую, подсылают кого-то из своих и на длительный срок закрепляют за потенциальным покупателем.
– Знаю, но для всего найдется исключение. Тем более, если мы имеем дело с новичками.
– Что насчет триггера? Извлечение импланта под вопросом. Так что нам не мешало бы иметь подстраховку.
– Мы нашли две упаковки с таблетками. В реестре номера совпали с образцами, выданными Донован чуть больше месяца назад. Флетчер и Сок отдали образцы на экспертизу. Флакон мог служить для отвода глаз, чтобы не вызвать подозрение, касаемо содержимого.
– Те, кто идет на черный рынок особо не заморачиваются с конспирацией.
– Я тоже слабо верю в такую удачу, но даже у Картелей случаются проколы. Ты сам всегда говоришь, что лучше учесть все варианты.
– Лучше бы ты прислушивался ко мне в другом.
На какой-то время на линии повисло молчание. Джон не умеет извиняться, хотя делает это часто. Даже он умеет стоять на своем, когда дело касается личных принципов.
– Я знаю, что из-за меня мы могли упустить многоликого…Но, ребенок…Мне казалось, привязанность Донован к ребенку, поможет нам наладить с ней контакт, и мы сможем обойтись без принуждения. Я полез вперед лишь потому, что ты не из тех, кто убедителен в вопросах чувств … – он начал запинаться в словах; извинение все больше походило на обвинение, и когда он это осознал, повесил трубку и перезвонил снова лишь спустя пять минут – Извини. Больше я не буду мешать тебе.
– Мне все равно, Джон. Твой случай не единичен. Все вы, патрульные, пытаетесь стать теми, кем вас видят – героями. Вы не можете довольствоваться меньшим, потому что меньшее для вас под запретом. А вина, которую ты сейчас испытываешь, ко мне не имеет никакого отношения.