Мириэль вернулась в комнату с Фейрасом, присела рядом с кроватью, на пододвинутый стул, мужчина же занял место позади неё. Они оба теперь казались Тридцать опасными, она чувствовала их напряжение и это давило на сознание, если бы она могла, то бежала куда угодно, лишь бы подальше, сейчас же, всё, что могла – отвести взгляд.
– Мне требуется понять, сможешь ли ты выполнить долг, лежавший на плечах моей сестры, – произнесла Мириэль сжимая в кулаке ткань своей юбки. – Только твоё подчинение будет гарантом твоей жизни.
– Я подчинюсь, – голос Тридцать дрожал.
– Кто ты? – спросил Фейрас стоящий за спиной Мириэль.
– Сложно сказать кем я была, – по ее лицу, некогда так знакомому этим людям, невозможно было прочитать эмоций, но вот пальцы Тридцать дрожали от волнения не меньше голоса. – В этом мире, нет роботов, – все вокруг указывало, что так и есть. – Я не…
– В этом мире? – переспросил мужчина, перебив её.
– Да. Моя душа зародилась на планете жители которой погибли, от болезни. Я была одна, была лишь рукотворным предметом из металла, но у меня была возможность изучать оставленные создателями книги, – про фильмы она умолчала. – А потом, когда мое тело устарело… пришло в негодность, моя душа перенеслась.
Она не решилась говорить о Найре, Тридцать не помнила, но знала, что религия была очень острой темой для человечества её мира и скорее всего этот мир не исключение.
– Не знаю, как и зачем, но очнулась я уже здесь.
Фейрас нахмурился, Мириэль растерянно обернулась к мужчине, тот ободряюще положил ладонь на её плечо. У них не было причин верить.
– Это мой шанс узнать, что означает быть человеком, вы первые люди, которых я вижу и вы счастье… Подарок для меня. Мне очень жаль вас. Я вижу вашу боль, но всё, что в моих силах это подчиниться вашим требованиям. – Говорила Тридцать путано, мысли ее хаотично метались в голове, ей даже воспринимать свое состояние сейчас было трудно – мир перед глазами словно качался. – Мне жаль, что начало моей жизни для вас означает смерть близкого человека. Я сделаю всё, что от меня требуется.
Фейрас заметил, как тело, некогда принадлежавшее Лиралин бьёт дрожь и, как и без того бледное лицо посерело, и он понял, что они совсем забыли про обезболивающее. Лоб, прикованной к кровати девушки, покрывали бисеринки пота, руки дрожали, но вот лицо оставалось непроницаемым, словно высеченное изваяние, а не живой человек. Но Фейрас остановил свой порыв кинуться к столику за зельями. Неужели это существо не осознаёт своего состояния? Если, то, что он услышал правда, то человеком это не назвать. И всё же, они ещё смогут докопаться до правды, сейчас главное, чтобы оно принесло клятву.