– Нет, госпожа, – права Мириэль, со стороны, как есть ребёнок, но ведь не принцессу через пару месяцев заберёт мистический Амадеус. – Да и о каком риске речь? Что может такого случиться со мной там, чего тут произойти точно не сможет?
– Все, с меня хватит, – она резко поднялась из-за стола. – Вы сговорились с Фейрасом – решили вывести меня из себя. Разговор окончен, как и обед.
Лиралин готовилась получить отказ, понимала, что от случайностей не застрахована даже в таком мире, где военная академия существовала лишь как данность прошлым устоям; боевые искусства – не ради обороны; умения зажечь на ладони огненную сферу – не для атаки, а, чтобы показать уровень мастерства. Но все равно – люди закрывали свои дома на ночь. А выпустить ее на свободу – это как выставить на улицу породистого щенка, который даже не твой, а соседский. Вот и Мириэль держит свою подопечную на коротком поводке и Лире надо найти способ достучаться и умилостивить, чтобы поводок стал чуть длиннее.
– Лира, ты должна понимать, что эта авантюра может оказаться крайне опасной, – устало проговорила девушка, что-то в позе Лиралин заставило ее остановиться. – Ты решила испортить со мной отношения? Не верю, что ты не способна оценить риски.
Она пыталась выглядеть строго, милое лицо выглядело слишком напряженно: казалось, что принцесса брала с кого-то пример. Лира заставила себя смотреть прямо ей в лицо. Почему ей всегда это так тяжело? Но раз Мириэль все еще не ушла, значит этим надо пользоваться.
– Ты будешь там совершенно одна, – продолжала принцесса, видя на лице Лиры несогласие. – Никто не сможет тебе помочь в случае опасности. Это большой риск для меня, для людей, которые за тебя отвечают, и для тебя самой. Понимаю, что и тебе нелегко, но мне придется тебе отказать. – Она казалась вымотанной, в присутствии Лиралин принцесса вовсе старалась не задерживаться, но сейчас почему-то было иначе. – В замке Зильвия и Авгостус, ты останешься тут не одна. Ты сможешь отметить с горожанами! Много кто не едет на Кальтимиру, в городе устроят свой карнавал. Зачем тебе куда-то уезжать?
Неужели не отпустит? Лиралин смотрела так долго и пристально в лицо Мириэль, что глаза стало щипать до слез, но ее словно заклинило. Не могла ни моргнуть, ни издать звука, лишь приоткрытые губы дрожали в попытке сказать хоть что-то. Она не понимала почему ей так важно там быть. И если не понимает она, то принцесса тем более. Мириэль ведь права – это лишний риск, неоправданный никакими крепкими доводами, только ее «хочу». Сердце билось столь быстро, что казалось, вот-вот вырвется из груди, а ведь она просто сидит. И дышать трудно, словно она бежит не первый километр. Эмоции хлынули через край, все смешалось в бурлящий коктейль из обиды, страха, накопленного предвкушения, неуверенности, веры в свершение придуманной мечты, злости на ситуацию, злости на Мириэль, на короля, на Найру, которая засунула ее в это тело! Все это накопленное годами встало комом в горле, мешая дышать. Плакала она лишь один раз, в самом начале своей жизни и только сейчас Лира почувствовала настоящую власть эмоций над разумом. В первый раз она захлебывалась слезами как-то неосознанно, то был неясный рефлекс, вызванный стрессом организма на пережитую смерть и последующее оживление. А сейчас это были ее первые яркие эмоции, и они прорванной плотиной стали вырываться на свободу.