В одиночку фамильяр мог держаться в воздухе более двенадцати часов, с грузом в виде легкой Лиры и сумки провизии Сарион сможет осилить почти столько же, но девушка всё равно переживала за своего друга. Да и ей самой уже очень хотелось сделать передышку, размять ноги, которые дрожали от напряжения, ведь всякий раз при очередном неожиданном финте грифона приходилось инстинктивно сжимать их на его боках. Сариону нужно было искать встречный ветер и уходить от воздушных завихрений, да и тренируется полетам с наездницей фамильяр не больше четырех месяцев. Может быть когда-нибудь он освоит самый плавный полёт, но, а пока летает, как привык летать всегда.
Мириэль дала свое согласие на просьбу о посещении праздника, конечно не обошлось без условий, но от счастья Лиру просто выбило из колеи, и ей всё ещё казалось, что она спит. Мириэль взяла магическую клятву о том, что, в случае опасности, она обязана, несмотря ни на что, трансгреспортом вернуться в замок и снабдила ее кольцом с многофункциональной печатью, зачарованным отводом глаз. Печать имела чары слежения и обоюдный трансгреспор, с помощью парного кольца Мириэль могла в любой момент не только отправить ей небольшое письмо, но и перенести Лиралин к себе, если посчитает нужным. Помимо этого, последней ее перестраховкой, уже перед самым отбытием, стала клятва о неразглашении личности без веских на то причин. Естественно, от нарушения подобной клятвы Лира не получит откат, но вот если девушка это сделает, то Мириэль почувствует парным кольцом и наверняка активирует трансгреспорт. Комплект колец был готов через два дня после их разговора и сумму, которую пришлось заплатить Мириэль мастеру Лиралин лучше не знать, ей и так иррационально стыдно, что не только вывела из себя принцессу, но и всё-таки уговорила отпустить.
Поведение Лиры, в последние несколько недель, вполне подходило возрасту ее тела: человек тут считался ребенком до пятнадцати лет, затем подростком до двадцати пяти, потом молодым примерно до семидесяти. В среднем, в зависимости от магического потенциала и раскачки ядра, когда знаменовался седьмой десяток появлялись первые намеки на старение, и только после ста десяти начиналось полноценное старение. Некоторые сильные маги доживали до сто девяносто пяти и до двухсот лет, но обычные граждане, особенно те, у кого не было магической квалификации в среднем на пятьдесят лет жили меньше. И всё равно продолжительность жизни была гораздо больше, чем у людей из мира Лиралин, которые жили шестьдесят-семьдесят лет максимум. Когда она думала о величине жизни людей этого мира, то всякий раз не понимала, почему так долго живя никто не ушел в науку? Магией можно лечить, изменять структуру, с помощью нее можно узнать время, определить влажность воздуха, и куда дует ветер, и усилить голос, усилить тело и зрение… И все-таки почему никто не пытается начать летать? Почему никто не создаст что-то похожее на самолёт? Это же прекрасно парить над землёй! Лира прямо сейчас смогла бы собрать простенький летательный аппарат используя ту же магию, нужны только материалы и время, но почему это не приходит в голову всем остальным? Может они боятся потревожить защитный купол? Нет, глупости, они же с Сарионом летают, птицы летают, так почему другие не могут? Точнее – не хотят.