Дед Мороз встал рано-рано, прокрался на цыпочках к двери. Постоял, хлопнул себя по лбу, прошептал:
– Тьфу ты! Забыл! Вот бестолочь! Витамины от памяти пора принимать… Тьфу! Для памяти, конечно, для памяти… Где оно, кресло-то моё на шпалах… тьфу-ты, на дугах… качальное… Хоть бы не проснулись… Ага, вон его куда засунули… Или это я засунул? Ну, всё равно: вот оно… Тяжёлое немного! Снега на него навалили, что ли? Или сам Чтоли приходил, навалился на моё качальное кресло? Вот придёт в гости, я ему задам…
Выволок Дед Мороз кресло-качалку на Поляну под ночное небо. Прислушался: не разбудил ли Бабу Снежную и Новогодика?.. Нет, не разбудил. Из дома – ни звука, ни шороха.
Сел Дед Мороз в кресло, задрал голову. Небо чёрное-чёрное. Ни Луны, ни звёзд, ни комет, ни метеоритов. В темноте не видно даже, что у деда Мороза борода белая. Сидел он так, сидел, уставившись в небо, напряжённо выискивал как будто что-то. Вдруг радостно вскрикнул в тишине. И тут же скрипнула дверь.
– Пап, ты что в темноте сидишь? – прошептал Новогодик.
Дед Мороз прижал к губам палец:
– Тщщ…
– Да я тихо…
Новогодик подошёл к нему на цыпочках, сел на подлокотник кресла, закинул голову.
– Ну? – прошептал он. – Что делаешь-то?
Дед Мороз торжественно прошептал: